Кай из рода красных драконов 5

Говорят, что слово «ёкаргане» или «ёккарганай» пришло из бурятского языка, но происхождение его смутно.

Может быть, какой-нибудь попаданец в древнюю Бурятию стоял вот так же, как я? Глядел в небо и громко ругался:

— Ёкарный бабай!

Я старался не материться среди своих, но цензурные слова кончились даже не начавшись. Потому что дракон в небе над лагерем был один. Мелкий такой. Маленький чёрный дракон.

И одинокая фигура у него на спине тоже была чёрной, шёлковой, с высокой шапкой на голове, слегка похожей на лебедя.

— Ёб… — начал я.

Но всё-таки кое-как вырулил на бабая.

— Переговорщик летит, — вынес вердикт Майман. — Колдуняки решили сначала поговорить с нами, а потом уже убивать. И чего тянут? У меня волки застоялись, драки хотят.

Я промолчал, всматриваясь в подозрительно знакомый силуэт дракона.

Да неужели?

— Майман, а ведь это Ниса.

— Ну, я бы не поручился, — отозвался волк. — Но дракон молодой, да. Мелкий ещё. И лапы топырит похоже.

Все наши рассредоточились по кустам, только огромный воин-волк остался стоять рядом со мной, посреди поспешно эвакуированного лагеря.

У меня был драконий меч, и молний я не боялся. Маймана же удерживали на месте природные нахальство и любопытство.

Возраст у него был матёрый, но ещё деятельный — лет тридцать пять-тридцать семь. Самое то подвиги совершать. А страх смерти…

Я понимал примерно, что происходит сейчас в голове у Маймана. Он не верил в смерть. Обманула она его, не взяла.

Вожак волков должен был геройски погибнуть в долине Эрлу. Наверное, он уже попрощался с жизнью так, как положено в традициях вольных племён.

Но вмешался Ичин с его шаманскими штуками, и вывел остатки волчьих воинов едва не силой.

Я слушал потом у костра, как они отступали, и это было похоже на чудо.

Волки и барсы не бросили тех, кто остался без крылатых зверей. Тащили за собой, прикрывали. Это было не бегство, а именно отступление. И такого здешние воины ещё не знали.

Ичин пошёл против правил — правила предписывали умереть и не отступать. Но шаман решил для себя — что грех отступления будет только на нём, зато его люди останутся живы.

После он собирался отказаться от командования, тем более что рана у него была колдовская, опасная. Но тут появился я и всё испортил.

И сейчас Ичин сидел в засаде, готовый послать в воздух крылатый отряд, обученный биться с драконами.