— Тах-тах-тах! Вертушка, которую за нами послали, над лесом
зависла, — увлечённо вещал министр обороны, периодически сдувая с
носа очередную каплю пота. — И тут бабах! Рёв и сразу взрыв! Я
только голову поднять успел, глядь, а костяной дракон уже нашу
вертушку треплет, будто куклу тряпичную…
Министр от волнения взмахнул руками, едва не свалив с полки
ведёрко с водой.
Хотя в пахнущей горячим деревом парилке было просторно, но
министр увлёкся и чувствовал себя не иначе, как на сцена.
— Ну, Воло-о-одь! — с улыбкой протянул Степан Викторович и снял
с гвоздя берёзовый веник. — Ну ты рассказывай-то нормально.
— А что не так?
— Как «что не так»? Какой, нахрен, рёв? — Степан Викторович
окунул веник в ведро. — Дракон-то костяной. Чем ему реветь?
— Ну, — задумался министр. — Ну ладно тебе, не докапывайся.
— Молчу-молчу! Кость, ложись…
Константин Васильевич, глава Тайной Канцелярии, послушно
растянулся на скамейке и подставил Степану Викторовичу спину.
— Только не сильно, — буркнул он. — Володь, рассказывай давай,
не отвлекайся.
— Ну да! — согласился Владимир Александрович. — Вертушка,
значит, взрывается, и тут прямо передо мной из-под земли начинает
выкапываться кадавр…
— А кадавр — это что? — уточнил Сеня, племяш Владимира
Александровича.
На посиделках с друзьями дяди он присутствовал не впервые, так
сказать, нарабатывал полезные связи с младых ногтей, но попасть
сюда, в святую святых для всего государственного аппарата
Российской Империи, удостоился чести впервые.
— Кадавр — это хренатовина такая огромная, — пояснил министр. —
Из трупов сшитая. Вроде как танк от мира нежити. Сильный, падла,
здоровенный, так ещё и с защитой от магии. Лич ими наши укрепления
штурмовал.
— Понял, — кивнул Сеня и решил ещё раз попытать счастья: — А
можно мне тоже пива?
— Да с хера ли?!
— Володь, да разреши ты парню выпить! — лицом в скамейку крикнул
Константин Васильевич. — И рассказывай дальше!
— Молод ещё, — нахмурился министр. — Так… на чём я
остановился?
— Кадавр, Володя! Кадавр!
— Ах, да. Кадавр. Так вот, вырывается прямо передо мной из-под
земли кадавр. А я смотрю, ну не обычный он ни разу. Глаза зелёным
светятся, вместо правой руки ковш экскаваторный, и сам весь как
будто бы бронёй обшит…
— Ого, — отхлебнув из кружки, решил изобразить участие Сеня. — И
что же дальше?
