Глава первая.
Январь 1993 года.
Свято место не бывает в пустоте.
Дешевле всего отправить Генерального директора на лечение в
Германию оказалось на самолете военно-транспортной авиации,
договорившись через Инну, вернее, ее родственника с большими
звездами на погонах. Не знаю, кого возил в своем салоне юркий
«Л-410», но возле трапа нас встретили военный летчик и военный
медик. Раненого директора перекинули на казенные носилки и затащили
по трапу в глубину салона самолета. После чего нашу гражданскую
«скорую», что я арендовал вместе с водителем частным образом на
автобазе «Горздравуправления», попросили покинуть территории
военного части аэродрома «Переводчиково».
Белый «РАФик» с красной полосой простоял около двадцати минут
возле забора воинской части, пока юркий воздушный перевозчик не
взлетел в небо, а я смог наконец расслабится – вывоз директора из
больницы напоминал похищение. Лечащий врач оформил отказ от
дальнейшего лечения, после чего я с доктором переложили усохшее
тело на каталку и на лифте спустили его в подвал, где, через
подземный переход доехали до столовой, а там, через хозяйственный
пандус, загрузили больного в нанятую мной «Скорую». Шлагбаум на
воротах поднялся, как только мы подъехали, после чего, включив
синий маячок, мы помчались по ночному городу к дороге, ведущей в
аэропорт.
Всю дорогу я вглядывался в зеркало заднего вида, но все прошло
благополучно. На въезде в воинскую часть нас ждала супруга
генерального – Ольга Степановна, со всеми документами для въезда в
Германию для лечения. Окинув меня неприязненным взглядом, мадам о
чем-то переговорила с директором, после чего, с бумагами под
мышкой, направилась в салон самолета, прогревающего двигатели.
- Павел, как смогу – буду звонить. – раненый с носилок попытался
сжать мою руку, но получилось это у него плохо – сил не было. На
этом наше прощание завершилось, а с меня как будто упал тяжкий
камень, мешавший дышать – я прекрасно понимал, что перехвати нас по
дороге желающие добить директора – скорее всего у них все бы
получилось.
На следующий день. Локация – Завод.
Штирлиц шел по коридору, и это было красиво. Ненавистная любому
русскому человеку, черная форма от Хьюго Босс, охранники, щелкающие
каблуками, стоящие через каждые пятьдесят метров, прочая фашистская
атрибутика – всего этого я был лишен. Я просто шел по
«директорскому» коридору, ставить точки ад и, надеюсь, что, всего
лишь, на ближайшие пару месяцев.
