Кофейня оказалась отвратительной. Еще хуже, чем та бурда, что
подавали в ней под видом кофе. Зато девушка, с чего-то вдруг тоже
решившая почтить ее своим визитом и устроившаяся за угловым
столиком – выше всяких похвал. Уж в этом-то Эрик мог поклясться, он
в таких вещах толк знал. Сразу ее выцелил, стоило лишь присесть с
чашкой местной отравы за соседним столом на подозрительно шатком
стуле.
Первым делом в глаза ему бросилась блестящая рыже-каштановая
макушка – в косых утренних лучах, бивших сквозь витринное окно,
стянутые в тугой пучок волосы чуть ли не солнечные зайчики вокруг
пускали. Затем, когда та подняла взгляд от едва тронутой вазочки с
десертом, удалось рассмотреть и остальное: высокие скулы, крупный
рот с чуть приподнятыми уголками четко обрисованных губ, светлые
серые глаза в обрамлении ресниц, по контрасту казавшихся особенно
темными… Эрик вдруг подумал, что ей бы пошел легкий акцент – было в
ней нечто эдакое. Нездешнее.
Да, лакомый кусочек. Очень. И вполне в его вкусе.
Именно эта чудная картинка и помогла ему смириться с убогой
обстановкой вокруг, не избавив, впрочем, от недоумения. Интересно,
с чего бы Ральфу зазывать его для беседы именно сюда? Особенно если
учесть, что рыжий в их части давно и прочно считался главным
знатоком подобного рода мест. Во всем городе не нашел ничего
получше? Серьезно?
В общем, справиться с раздражением и дождаться-таки шутничка
помогла лишь возможность беззастенчиво любоваться незнакомкой.
Пока еще незнакомкой.
Эрик готов был сам у себя ставки принимать, на какой минуте та
начнет ему улыбаться, а на какой встанет и ненавязчиво пройдет мимо
его столика. Возможно, даже «случайно» задев бедром плечо, где
красовался погон с синим просветом – из тех, что носят только
летуны.
Нет, он прекрасно знал, что и без того здорово смахивает на
сокровище – высокий, плечистый, с ослепительной улыбкой и
белобрысой шевелюрой, встрепанной настолько расчетливо-небрежно,
что, казалось, он прямо сейчас спрыгнул со своего воздушного
скакуна, припарковав его во-он за тем углом… Ну, или вон за тем,
неважно. Но еще и погоны делали его неотразимым совершенно. А уж
если невзначай развернуть фуражку, чтобы крылья на кокарде поймали
свет и стали отчетливее бросаться в глаза…
Так… Ну когда же? По всем Эриковым расчетам было уже пора…
