Глава 1
Глядя на каплю воды, стекающую по
сырой серой стене, я зачеркнул очередную черту на стене.
Два месяца, два долгих месяца я сижу
взаперти. Можно было сказать, «замели, дело шьют», но мне не до
смеха, поскольку все мое тело болит и плохо слушается после
очередного «допроса». Из меня пытались выбить признание по поводу
ограбления банка. Допросы здесь весьма
суровые, жесткие и с пристрастием. Сразу следует сказать,
что ограбление банка на территории САШ является федеральным
преступлением. То есть попадает под юрисдикцию федерального
уголовного права. А это означает, что оно является тяжким
преступлением первой степени. За такое здесь предусмотрено
наказание от двадцати пяти лет до пожизненного. Об этом я узнал,
лишь когда попал сюда.
Меня, закованного, избивали дубинками
и не только ими. Морили голодом по несколько дней, а потом давали
тарелку баланды, но после похлебки Дарины, которой мы питались
первое время по прибытии в Америку, меня не напугать. Я жестко
стоял на своем, мол, ошиблись, и я ни при чем. Также говорили, что
мои подельники уже дали признательные показания и дело почти
завершено. Я им не верил, поскольку, будь оно так, зачем эти
допросы и выбивание моего признания? Ни одна физическая боль не
сравнима с той, что была у меня внутри. За эти два месяца, что я
тут сижу, никто с воли даже весточку не прислал, не наведались ни
Роб, ни Дима, ни Томас, ни Мэри, никто из тех, кого я считал
близкими. Разве что ко мне ходил адвокат, да и то пару раз. Хотя,
может, и правильно, что ко мне они не приходили, поскольку, если
Дима-грек либо Мэри попросятся на свидание, они сами автоматически
попадут под подозрение, а это недопустимо.
Я вырос в таком районе, где никто
никого не сдавал, а тем более ментам, как бы хреново тебе ни было.
На этом и держится дружба. Как говорится, сам погибай, а друзей не
сдавай.
Меня разрывали изнутри мысли, как там
сейчас Несса и Барри. Ведь я сказал им, что поеду ненадолго, а я в
Бостоне уже три месяца или чуть больше. Возможно, они меня
возненавидели, поскольку считают, что я их бросил и обманул, но это
не так. И вот зачем я согласился на участие в этих кулачных боях?
Сидел бы сейчас на набережной Нью-Йорка, ел мороженое, и детишки
были бы рядом. Но вместо этого я здесь, а всему виной моя
жадность.
