…Легонько скрипит только выпавший,
свежий снежок под артами «охотников» – то есть добровольцев,
следующих сквозь Молоховские ворота Смоленского кремля. Но много их
– очень много для простой вылазки, целых две сотни воев! Коли все
скопом пойдут, так дозор ляхов однозначно услышит скрип снега под
их лыжами-снегоступами… А потому смоленские ополченцы покуда
держатся в лабиринте срубов, прикрывающих воротную башню – или
вежу, как ее местные именуют.
Между тем, получасом ранее крепость
уже покинул десяток добровольцев, набранных из числа лучших
охотников. И речь идет не только о прошлых успешных вылазках этих
воев, но и собственно их искусстве добычи зверя… Эти мужи умеют
двигаться практически бесшумно, даже по снегу – а чтобы вражий
взгляд не заметил группу русских «диверсантов», по моему настоянию
воев облачили в импровизированные «маскхалаты», сшитые из заячьих
да кроличьих белых шкур. В ночной безлунной тьме, да при падающем
сейчас снеге различить их будет ой как тяжело! Кроме того, снегопад
частично заглушит негромкие шаги воев…
Вооруженные лишь луками, небольшими
топориками да засапожными ножами, «охотники» должны вплотную
подобраться к польским дозорам – и бесшумно снять их. Если это
удастся, Еремей, голова «диверсантов», четыре раза ухнет филином,
громко и отчетливо – и вот тогда вперед двинется уже обе сотни
наших добровольцев…
Покуда же смоляне нетерпеливо ожидают
условного сигнала головы, наверняка терзаемые невольным
страхом.
…Непросто дается это ожидание и мне –
стрелецкому сотнику Тимофею Орлову по прозвищу «Орел», уже
забывающему свое старое имя. Кажется, я становлюсь «Орлом» все
больше – так, словно растворяюсь в личности предка... Но, пожалуй,
сейчас это «забвение» меня практически не волнует; другое дело
«диверсанты» Еремея Глебова – ведь как же много сейчас зависит от
десятка охотников! Голова-то их, Ерема, рисковый, бедовый малый; по
осени он всего с шестью добровольцами переплыл Днепр на небольшой
лодке – да добыл польское знамя в короткой, но яростной рукопашной!
И сейчас, даст Бог, сладит с дозорами… И если так – то считай, уже
половина дела сделана!
И вроде как все неплохо начинается –
ночь безлунную мы специально дожидались, а вот густой снег пошел
очень кстати для охотников… Но мне ли не знать, что порой всего
одна случайность способна испоганить любое славное дело?! Из-за
такой вот случайности сгинули донцы Кожемяки, сгинул умелый лучник
«Татарин» – соратники, друзья… При воспоминании о них сердце больно
сжимается – а ведь как пригодились бы павшие казаки этим утром!
Коли им довелось бы снимать польские дозоры, я бы вполовину меньше
тревожился…
