Холодно. По местному, то есть
юлианскому календарю сейчас только середина августа, и днем
солнышко печет еще вполне себе жарко – но вот в настоящий момент
руки у меня едва ли не заледенели. По крайней мере, кисти реально
холодные, да и по спине нет да нет, но пройдет волна озноба…
Волнуюсь я. Очень волнуюсь…
Да и как тут не волноваться, если я,
вчерашний учитель истории, в жизни которого главным антагонистом
была самодур-директор с комплексом отличника и претензиями на
работу в гороно, с минуты на минуту должен в числе первых вступить
в настоящий бой?! Да не абы с кем – а со знаменитыми польскими
крылатыми гусарами, последними рыцарями Европы?!
Мама дорогая, да у меня от одной
только этой мысли живот крутит!
Блин, вот есть же умная поговорка –
бойся своих желаний! Всю жизнь, с детства мечтал оказаться в
прошлом, повлиять на события, изменить ход истории… Н-н-а, получай!
Можно сказать, ешь полной ложкой…
Чего же не радуешься?! Аль «аппетит»
пропал?!
…Всего-то и нечего прошло с того
момента, как меня обнаружили всадники Прокопия Ляпунова,
следовавшие к лагерю Михаила Скопина-Шуйского – несколько недель,
или седьмиц, как говорят местные. Пролетели они молнией, одним
коротким ярким пятном…
Конечно, я малость приофигел, придя в
себя. Восторг – был. Да еще какой восторг! Подумать только, я в
прошлом, сбылась мечта идиота… Правда, реальность поубавила
радужное настроение: ляпуновцы отнюдь не мирные овечки, взялись за
меня всерьез, чуть ли не устроив допрос с пытками! Но скрывать мне
было особо нечего – и здорово напугавшись, я выложил все о
Себастьяне фон Ронине: и что «я» наемник на царской службе, и что
был в сопровождение княжеского гонца, да прикрыл его отход.
Прокопий – высокий, суровый рязанский дядька, на полголовы выше
моего «носителя» и раза в полтора шире его в плечах, заросший
широкой черной с проседью бородой (богатырь, елы-палы) – мне
поверил. Хотя честно сказать – в абсолютно ледяном взгляде
человека, способного отправить тебя на тот свет в любой миг, я
успел увидеть свой скорый конец!
Но пронесло…
А дальше – дальше, собственно, ничего
интересного не произошло. Изматывающая дорога без привалов, скудный
ужин из жесткой, как подошва моих ботинок, солонины и куска сильно
зачерствевшего хлеба… И спать. А к обеду следующего дня на рязанцев
вышел «спасательный» отряд Тимофея-Андрюхи. Сгоряча обе стороны
едва не вступили в бой, но, заметив знакомую фигуру «Орла» среди
всадников, я успел погасить конфликт в зародыше.
