Инсургент
Пролог
В этом мире случайностей
нет
Каждый шаг оставляет
след,
И чуда нет, и крайне
редки совпаденья.
И не изменится времени
ход.
Но часто паденьем
становится взлет...
Из репертуара «Машины
времени»
- Ушел?! Или погиб?! Как такое могло
случиться?! – Государь был в гневе, отчего Николай Спиридонович
Аверченко, нынешний руководитель Главного Жандармского Управления
Имперской Безопасности, зная вспыльчивый характер Его
Императорского Величества, внутренне сжался, хоть внешне виду не
подал, ибо продемонстрировать страх, означает косвенно признать
вину. А в том, что государственному преступнику Андрею
Драгомировичу Воронцову удалось избежать ареста он был абсолютно
уверен – лично его вины нет. Ну если только опосредованно, по
причине недогляда, из-за окопавшихся в его ведомстве тайных
доброжелателей опального боярина.
Разговор двух мужчин происходил в
рабочем кабинете Зимнего дворца, расположенного на территории
Суздальского кремля. Из широких окон в помещение вливались яростные
потоки света, источаемого скользившим невысоко над горизонтом
дневным светилом. За окном белым-бело от устилавшего дворцовый парк
чистого снега. Ветви деревьев обремененные белоснежными одежками
из-за прошедшего этой ночью обильного снегопада. Всё искрится
серебрится в лучах полуденного январского Солнца. Казалось бы,
живи, да радуйся – сама природа к этому располагает. Ан нет, царь в
данный момент был огорчен, очень сильно огорчен, посему зол едва ли
не на весь Белый свет, а в особенности на нерасторопных жандармов в
лице генерала Аверченко.
- Государь, разрешите доложить?
При всей вспыльчивости своего
характера, Иоан VI был человеком отходчивым, к тому же, Аверченко
держится вполне уверенно, значит, особой вины за собой не
чувствует.
- Докладывайте, Николай Спиридонович,
- царь безвольно махнул рукой и упал в рабочее кресло. – И
присаживайтесь, что ли. В ногах правды нет.
Усевшись напротив Государя, чиновник
начал издалека:
- Своим своенравием, боярин…
- Николай Спиридонович, не называйте
так более Воронцова! – вновь взъярился Государь. - Отныне он лишен
всех званий и наград, а его род навеки вечные вычеркнут из списков
Великих Родов нашей империи! – Однако, быстро отойдя от гнева,
кивнул генерал-лейтенанту от жандармерии, тем самым разрешая
продолжать дозволенные речи.
