Отцу не было объявлено о том, что мы затеяли. О дуэли между двумя «бывшими» друзьями, одному из которых нанесли смертельное оскорбление. Разумеется, о том, что Венди вломился в покои Первой принцессы Кэшнаира, не было сказано ни слова – но кто надо знал. Например, прибывший на место предполагаемого действия сераскир, в чёрных одеяниях, мрачный, как грозовое небо. Признаться, я не ожидал его здесь увидеть. Он занял широкое кресло, уложенное подушечками, под навесом, рядом с Кадемонией, улыбающейся и румяной, как прелестное утро. В усыпанном цветами платье она походила на весну. У меня даже голова закружилась, едва я на неё взглянул.
Впрочем, голова у меня могла кружиться и по другой причине…
Амулет из лавки, с лёгкой руки Венди перекочевавший мне на шею, издавал такое богатое сочетание ароматов всевозможных трав и масел, что впору зажать нос и бежать прочь сломя голову. Но я крепился. Если уж вид украшеньица меня не напугал, стоит ли отвлекаться на мелочи? А смотрелся амулет весьма живописно… среди разноцветных перьев, выдранных из хвостов всевозможных птиц, терялись каменья, явно предназначенные для защиты от чёрного колдовства. На каждом круглом камешке красовался защитный символ… я таких отродясь не видывал… Эту побрякушку тёмные вряд ли не заметят – весьма приметная. Тут Венди просчитал всё хорошо, только прибить его от этого хотелось ничуть не меньше.
К месту дуэли – на заднем дворе, скрытом от посторонних глаз, прибыл не только военный министр. И если Эль’Саапрана занял место по правую руку Кадемонии, то по левую воссел Эсмирато. Выглядел он вовсе не тем заносчивым хлыщом, каким предстал при знакомстве, а невыспавшимся, измотанным человеком, которому всё, мягко говоря, надоело, недовольно взирающим на звенящее и чудесное утро, будто оно лично ему что-то сделало. Казалось, он вот-вот вскочит с вопросом: «ну сколько можно разводить канитель?». Дуэльное мордобитие его явно не интересовало. А вот подушечка – да. С ней хоть всё утро и весь день!
С Третьим кэшнаирским заявилась и Пати… Вот уж кого совсем не ждали. Я так точно. Как она относилась к предстоящему дуэльному развлечению, понять было сложно. Ее лицо хранило печать непроницаемости… Не посетит ли нас и матушка? Или достаточно ее правой руки?
– Начнём? – Марияр вызвался секундантом с моей стороны и ждал отмашки.
