Обсудив проблему с капитаном, заправиться маслом решили в
португальской Тавире. Конечную точку путешествия назвать пока
отказались.
Кажется, капитану Кардосо это все не слишком нравилось. Впрочем,
уже ввязавшись в рейс, отступать он не собирался. Слишком достойной
была обещанная оплата.
К Тавире, при хорошем попутном ветре подошли уже к вечеру. С
утра половина команды отправилась на рынок. И к полудню на корабль
стал поступать дополнительный груз: огромные бочки масла, несколько
бочонков с дорогим вяленым мясом, способным храниться длительное
время, корзины с лимонами, плотно укупоренные небольшие бочонки
сухарей. Отдельно, в большом коробе, доставили два рулона
драгоценного шелкового бархата. Внутри ткани прятались дорогущие
толедские клинки. Только на этот короб ушли все деньги с проданного
стекла.
Глянув на брата, капитан был вынужден послать матроса на берег и
закупить еще несколько кувшинов вина: старший высосал почти
все.
Принесли корзины с фруктами и ближе к обеденному времени, к
удивлению Бланко Кардосо, две уже зажаренные целиком туши молодых
баранов. Еще теплые, недавно снятые с костра.
-- Сеньор Басилио, такое мясо не будет храниться долго.
-- Это не для хранения, -- улыбнулся громадный сеньор. -- Это
сегодня на ужин. Распорядитесь, чтобы матросы наелись досыта.
-- О, сеньор Басилио, они вполне оценят такой жест, --
одобрительно закивал капитан.
Конечно, кормить матросов столь роскошно вовсе не входило в
обязанности нанимателей, но капитан с симпатией подумал, что его
новые хозяева весьма щедрые люди. Именно об этом размышляли и
матросы, которым кроме роскошного ужина, досталось и по небольшой
кружке вина.
Чужаки же устроили для себя прощальный ужин прямо на палубе,
собравшись всей толпой. Сколько не прислушивались моряки, но ни
одного слова так и не опознали – говорили чужаки на каком-то
совершенно непонятном языке, а самое удивительное было то, что
единственную женщину никто не лишил права голоса. Со стороны
казалось, что она положением равна мужчинам. Капитан Кардосо даже
задумался, не является ли дама какой-нибудь герцогиней инкогнито?
Или, может быть, даже принцессой в изгнании?
Посиделки начинались чуть вяло: бойцы были голодные и
подзамотанные, поэтому первые минут двадцать все дружно работали
челюстями, глотая хорошо пропеченное мясо и изредка запивая
кисловатым и невыразительным местным вином. Конечно, можно было
поискать на рынке и купить что-то более достойное, но поскольку
предполагалась все же не дружеская пьянка, а серьезный разговор, то
Цинк выбрал самое легкое из того, что нашел.
