— Турнирную таблицу все видели? — мрачным голосом спросил
Димидко. — Открытие турнира седьмого апреля.
Он окинул взглядом конференц-зал, такой маленький, что туда едва
уместились семнадцать футболистов, древний помощник тренера Петр
Казимирович, Димидко и директор команды, подозрительно
нетрадиционный Алексей Смирнов.
Сан Саныч стоял возле магнитно-маркерной доски и притопывал
правой ногой так, будто пытался накачать шину велосипеда невидимым
старинным насосом.
Все разделились на два лагеря: справа директор команды и местные
ветераны, ко всему равнодушные, будто снулые рыбины. Слева наши, в
середине друг за другом два молодых игрока «Титана» и Быков,
который был импотентом от футбола: хотел, но не мог.
Все, конечно же, турнирную таблицу видели и потому молчали.
Только сейчас перспектива обрисовалась во всех красках, проступили
нюансы, о которых никто из нас поначалу не подозревал, и увесистыми
камнями повисли на наших шеях.
Заведя руки за спину, Димидко уточнил:
— Любой другой тренер на моем месте снялся бы с соревнований.
Потому что мы таким составом не провели ни одной игры, ни одного
товарищеского матча.
Он посмотрел на Смирнова, со скучающим видом сидящего в первом
ряду. Воцарилось молчание. Директор команды не сразу сообразил, что
надо реагировать. Подобрался и спросил таким тоном, словно он
секунду назад стоял у штурвала вселенной, а тут его
потревожили:
— Что?
Димидко включил строгого директора и сказал, буравя его
взглядом:
— Это я у вас хочу спросить —
что? Точнее — где?
— Что — где? — проговорил Смирнов и сжал челюсти.
В душном помещении повисло напряжение. Видно было, что Сан Саныч
раздражен, но он сумел спросить спокойно:
— Мы совершенно не сыграны. Нам нужны спарринг-партнеры. Но все
местные команды, с которыми я связался, или отказались с нами
играть, или не ответили. Но это полбеды! Хуже всего, что у нас
некомплект, а до истечения срока подачи заявок считанные дни! Я в
этом городе новичок, потому и попросил вас нам помочь, но вы,
похоже, об этом забыли.
По лицу директора команды пробежала тень — вспомнил, что его о чем-то просили! Ветераны
начали переглядываться, заерзали, будто стулья стали печь им
задницы. Огромный Геннадий Быков прогудел:
— Пи… простите, содомит Филя… То есть Филимонов, подмочил
репутацию команде. Поймать бы его и ноги повыдергивать!
