Существует ли всемирный день скорби? Наверняка — да, ведь каждый
день чему-нибудь посвящен. День влюбленных и день котов, день
защиты детей и день размышлений. Так вот, если по справедливости,
то день всемирной скорби – тридцать первое августа. Миллионы, если
не миллиарды детей, их родителей и учителей на протяжении столетий
скорбели, скорбят и будут скорбеть в этот печальный день.
К ним с унылой готовностью присоединятся хиппи северных широт,
любители тепла, летопоклонники, узники детсадов и воспитатели,
сотрудники педиатрических отделений, студенты и преподаватели.
Сколько себя помнил: годиков с трех и до сорока шести лет, мне
хотелось взять в этот день отгул, уйти на природу, лечь и замереть,
чтобы ловить скользящие солнечные лучи, провожать взглядом первые
яркие листья, срывающиеся с веток, паутинки и птиц, сбивающихся в
стаи, и упиваться этой пронзительной грустью.
Даже если день выдается жарким, как вчерашний, который мы
провели на море, почему-то поступь приближающейся осени все равно
слышна. И вода уже другого цвета, и ветер дует тревожно, и пляж
опустел…
У меня осталась память взрослого, можно сказать, школьную
программу я отработал, и учиться вместе со всеми мне необязательно,
есть и более важные и полезные дела. Но хотя бы две недели придется
походить, потому что слияние с отмороженным классом принесет нам
немало проблем, и нужно сразу поставить новеньких на место.
В общем, расквитавшись с делами и заработав свою первую тысячу
долларов, я позволил себе расслабиться, и весь день мы провели, что
говорится, клубным составом, отчаянно пытаясь веселиться, но
получалось все равно натужно.
В итоге Ян залез на выглядывающий из воды камень и завыл своим
страшным фирменным воем. Два дня он был вне себя от счастья, потому
что Каретниковы официально взяли его в семью и определили в класс
Бориса, но всемирная печаль и его поразила: новая школа, новый
коллектив, который непонятно как его встретит. Сейчас все так
хорошо, вокруг друзья – и опять погружаться в агрессивную среду.
Причем во всех смыслах: первое сентября, то есть завтра, –
среда.
Борис подплыл к нему и тоже завыл. Не так дико, но уж как мог.
Задумка понравилась остальным, не прошло и пяти минут, как мы
облепили камень и выли, запрокинув головы, а Наташка изображала
плакальщицу, шлепала по воде ладонями и голосила:
