Мда.
Видок.
Как там, «Москва — большая деревня»?
Вот она и есть.
Столица, прости господи.
А я — князь и глава государства,
мать его.
И жених.
Эх-хе-хе, хорошо хоть свежий снег
выпал и прикрыл самое уж неприглядное.
Митрополичий двор, Спасский,
Вознесенский да Чудов монастырь, дворы служилых князей, узкие
улочки... И это Кремль, на минуточку. Музейной обстановкой,
привычной в моем времени, тут и не пахло. Пахло же чем угодно —
едой от подворий кремлевского духовенства, навозом от конюшего
двора, выгребными ямами, теплым духом деревянных изб кремлевского
люда...
Каменных зданий — раз, два и... и
обчелся. Пара церквей еще Калитой строенных да стены Дмитрия
Донского, остальное — дерево. Впрочем, и стены тоже кое-где уже
деревянные — мягок известняк, «плывет», приходится подновлять
дубовыми бревнами. Вон, у Швиблой башни проплешина, у Фроловых
ворот другая, еще лет десять-двадцать и Кремль сам развалится,
никаких осад не надо. И дерево везде старое, темное. Разве что
свежесрубленный терем на подворье боярина Хромого радовал глаз
янтарными бревнами и дранкой крыши.
Весь материальный мир вокруг,
буквально весь — деревянный. Про телеги, дома и мебель не говорю,
так инструменты тоже — грабли, лопаты, молоты. Посуда деревянная,
лапти тоже, как ни крути, из дерева, в глухих местах, говорят, из
хвои шерсть делают и ткут, разве что книг деревянных нет, сплошь
пергамент. А, нет, вру — таблички-вощаницы для записей
деревянные.
Да уж, наследство...
Я оторвался от перил и прошел в
другой угол гульбища — оттуда лучше видна набережная часть. Сзади
шевельнулся молочный брат, Волк, всегда и везде сопровождавший
меня. Истинный волчара — здоровый, резкий, ни грана размышлений,
чистое действие. Де-юре мой холоп-телохранитель, де-факто подает
стремя и ведет коня, потому и зову его «стремянным», хоть это и
неверно. И холоп он только по названию, живет куда лучше, чем
многие ратные. Одна одежда чего стоит — кафтан суконный, кушак
алый, поверх крытый тулуп, шапка волчья, сапоги сафьянные. И сабля
хорошая, ордынская, с бою взятая. Вот не знаешь, кто таков —
запросто можно за боярского сына принять. Впрочем, «холоп, молочный
брат великого князя» как бы и не повыше будет. Холоп ныне это не
крепостной, а обязанный службой, а князь волен его освободить и
наградить хоть звонкой монетой, хоть поместьем или кормлением
каким. И станет Волк родоначальником бояр, а то и князей
Волковских, к примеру.
