* * *
До отправления поезда Симферополь – Москва оставалось минут семь. Я стояла на платформе и разглядывала пассажиров, пытаясь угадать их биографии. Рядом остановились перекурить две моложавые эффектные дамы. Одна, издали завидев приближавшуюся долговязую мужскую фигуру, оживлённо произнесла:
– Смотри, Ремизов идёт! Неужели в наш вагон? Вот это везение! Я так давно хочу с ним сблизиться!
– Так пойди к нему в отель горничной. Будешь его постель застилать – сблизишься. Он же в своём отеле и живёт, кажется.
Подруга смерила советчицу уничтожающим взглядом. И они обе замерли, наблюдая, в какой же вагон войдёт пресловутый Ремизов. Он вошёл в мой – тринадцатый. А разочарованные дамы, докурив сигареты, нехотя поднялись по ступенькам в соседний вагон. Мне почему-то стало их жаль, и я подумала: «Ничего, бабоньки, не расстраивайтесь. Есть ещё вагон-ресторан, который очень даже способствует сближению». Мне показалось, что они в соседнем вагоне поймали мою материальную мысль за хвост и уже составляют график дежурств по коридору, дабы не пропустить клиента, идущего в ресторан.
Вагончик тронулся, и я, прослушав традиционный прощальный марш «Славянка», зашла в своё купе. Ремизов сидел у окна, на кончике носа – очки. Он просматривал газеты, которыми основательно и надолго обложился. Я поздоровалась. Он ответил.
Села напротив и, отодвинув штору, стала смотреть в окно. Грязный, неухоженный пригород был не интересен. Интересен был Ремизов. Но он молчал. Я принялась рассматривать его исподтишка и пыталась охарактеризовать незнакомца. Знала: завтра буду вспоминать и сравнивать, что угадала с первого взгляда и в чём ошиблась.
Конец ознакомительного фрагмента.
