— Таким образом, мы полагаем, что можем обратить процесс у части
детей-подростков, — сказал самый главный умник, усатый мужик в
белом халате. — Но только у тех, у кого выявлены похожие симптомы
после заражения. Но нужны дополнительные исследования.
Алексей Семёнов по прозвищу Гадюка, бывший полковник, а ныне
руководитель отдела исследований Альянса Спасения, не знал, почему
именно его Громов выбрал для такой ответственной задачи.
— Мы полагаем, что дело в спинномозговой жидкости, — продолжал
умник. — У подростков и детей в составе жидкости находится…
Гадюка поднял палец, чтобы умник замолчал.
Гадюка умел стрелять. Умел убивать. Умел командовать в бою. Но
почему он сейчас руководит умниками, а вернее учёными, оставалось
непонятным. Хотя какие-то смутные сомнения его одолевали. Генерал
Громов ничего не делал просто так.
— Поймать ещё зомби? — спросил Гадюка тихим хриплым голосом. —
Сделайте заявку, как вы любите, бумажные черви.
Умники поёжились. Они боялись его до усрачки. Но приходится
работать вместе. Одна большая команда. Гадюка поморщился и с тоской
посмотрел в пустую пепельницу.
Он бросил курить целую вечность назад. С самого утра. Не курит
уже целых три часа. Вернее, два часа пятьдесят девять минут. А
теперь ровно три.
— Нет, Алексей Сергеевич, — умник начал ухмыляться. — Нам нужен
незаражённый экземпляр для проверки полного цикла. Полагаю, мы
можем…
— Не можем, — отрезал Гадюка. — Не даю согласия.
— Но ведь Иван Павлович…
— Генерал Громов оставил последнее слово за мной в этих
вопросах, — Громов смерил умников единственным глазом и повернулся
левой стороной лица на свет.
У них всегда меняются рожи в этот момент, когда они видят шрамы.
Гадюка продолжал сверлить умников взглядом.
Они вроде делают благородное дело. Они могут изобрести
сыворотку. А для некоторых даже обратить процесс вспять. Для
единиц, но всё же.
Вот только почему Гадюка не чувствовал к ним ничего, кроме
презрения?
— В таком случае, — главный умник тяжело сглотнул. — Прошу
разрешение на возобновления экспериментов над Объектом Сто Один. В
настоящий момент он свободно разгуливает по корпусу и…
— Запрещаю, — сказал Гадюка.
— Но…
— Я неясно выразился в первый раз?
Умники замолчали и опустили головы. Их главный положил на стол
толстую папку с бумагами и вышел. Но на самом пороге он
обернулся.
