памяти Александра Беляева
Просыпаться не хотелось, но настырный
лучик летнего солнца, отраженный от окон соседней высотки, лез в
глаза и настаивал, что с меня хватит утренней дремоты. Заслонившись
от него рукой, осторожно потянулся всем телом и подивился ощущению
необыкновенной бодрости. У меня ничего не болело, я чувствовал себя
отдохнувшим - впервые за сколько месяцев? Или - лет?
И Лиза, Лизонька... Я вдохнул воздух,
пахнущий ее парфюмом и снова зажмурился - вот оно, счастье! Мы
только вчера обручились - в маленькой церквушке на окраине, и
теперь официально были женихом и невестой. Вечером отправились
праздновать в "Прокоп", а потом было арелатское игристое вино и
вальс, и скрипки, и мы целовались в экипаже, и... И теперь она
лежала рядом, пшеничного цвета локоны были разбросаны по подушке,
руки - свободно раскинулись в стороны, а одеяло, сбившись,
открывало замечательный вид на ее изящные ножки.
Я уже протянул руку, чтобы
прикоснуться к их бархатной коже, но был самым бесцеремонным
образом прерван: из прихожей раздался решительный, даже агрессивный
стук во входную дверь.
Тук! Тук! Тук! Так стучат те, кто
абсолютно уверен: время и внимание других людей полностью в их
распоряжении. Претендовать на мое время и мое внимание могло крайне
ограниченное число личностей, и увидеть кого-то из них здесь и
сейчас было бы настоящей фантастикой. А потому - я спустил босые
ноги на пол, нашарил на тумбочке револьвер и взвел
курок.
Теперь я не чувствовал себя голым,
хотя из одежды на мне и были одни полукальсоны. С оружием в руках
шагнул к двери, замер у косяка и спросил:
- Кто?
- Его Императорского Величества
Канцелярия! Откройте, именем Императора! - с таким у нас не шутят
даже самые отмороженные душегубы.
Такие визитеры, и я - в полукальсонах?
Отменно! Только к двери в спальню метнулся - закрыть, там ведь
Лиза. Двоих фельдъегерей с полными руками каких-то вещей я так и
встретил - почесывая утреннюю щетину дулом револьвера и зябко
переступая с ноги на ногу.
- Ваше превосходительство? -
недоверчиво спросил один из них, совсем юноша, оглядывая мои стати
и весьма скромный наряд.
- Какое еще превосходительство,
господа? - удивился я. - Может, квартирой ошиблись? Конфуз
вышел?
- Да нет-с, всё четко написано - вот,
- старший фельдъегерь протянул конверт, где я увидел адрес этой
самой съемной столичной квартиры, и что это именно мне - лично в
руки. - Это ведь вы-с?
