Памяти Александра Грина
первая книга здесь https://author.today/work/108067
Я достал из рундука родной хаки и отряхнул его
от пыли. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь щель в шторах,
подсветили целые сонмы мельчайших частиц, которые взмыли в воздух и
закружились по комнате. Невыносимо захотелось чихнуть, но удалось
сдержаться, наморщив нос.
Следом за кителем на свет Божий появились
галифе, сапоги, портупея с револьвером и фуражка - такая же мятая,
как в последний раз, когда я надевал ее. Мне никогда не нравились
фуражки. Вот и сейчас уставной головной убор отправился в сторону,
как и сверток с погонами и наградами, который даже разворачивать не
хотелось - на зубах всякий раз появлялась оскомина.
Следовало позаботиться и о хлебе насущном: пара
банок тушенки, краюха ржаного, початая, но плотно закупоренная
бутылка вина, фляга с водой, какие-то слегка пожухлые огурчики и
желтоватая петрушка - это было совсем неплохо. Видали и
похуже!
Вещмешок -"сидор"- отправился в сторону; вот о
чем я скучать не буду, благо, теперь у меня имелся вполне приличный
кожаный ранец. Из платяного шкафа в него перекочевала пара смен
белья, теплый вязаный свитер и костюм поцивильнее - брюки в
полосочку и сорочка. С полки я достал парочку дорогих сердцу книг и
толстую тетрадь, которую использовал для записей. Скатка с шинелью
пристроилась в крепления снизу - красота!
Бежал ли я? О, да.
***
Ситуация назревала скверная. Как говаривал мой
знакомый особист с непримечательным лицом, "у каждой проблемы есть
фамилия, имя, отчество". Лиза, Елизавета Валевская - вот как ее
звали. Свеженькая, миленькая, с пшеничного цвета волосами, яркими
голубыми глазами, всегда готовыми к улыбке, и восхитительно
алеющими в самый неподходящий момент щечками. Очень, очень хорошая
девочка.
В гимназии, где я работал последние три года, в
соответствии с новыми веяниями имелись и мужские, и женские классы.
Никаких проблем с девочками в целом не было - прилежные, послушные,
старательные - такие ученики просто мечта любого учителя, который
до этого дирижировал ротой здоровенных мужиков. Проблема была с их
родителями.
По итогам Великой войны по самым скромным
подсчетам погиб каждый десятый имперский мужчина призывного
возраста. Гражданская война также собрала свою кровавую жатву.
Дефицит женихов образовался жесточайший, и конкуренция за
подходящую партию порой доходила до абсурда.
