У меня мелко дрожат руки. Потому так трудно наводить резкость на телескопе. А тут нужны очень точные, выверенные движения, в долю миллиметра буквально. О, нет, я не астроном. Небесные тела рассматривать – это не мое. У меня свои звездочки имеются. Почти в каждом чужом окне – своя собственная, а есть ещё множество заветных местечек, куда я заглядываю особенно часто.
Там происходит в разное время суток такое, от чего у меня не только руки дрожат, но и лицо начинает полыхать, словно от близкого костра. Хотя если образно говорить, то я благодаря своему телескопу и приближаю прямо к своим глазам ту жару, которая творится там, за стеклами чужих квартир. Она порой буквально готова меня расплавить.
Наверное, такое ощущение испытывают астрономы, которые смотрят прямо на солнце и видят вблизи его громадные протуберанцы. Только если бы эти дамы и господа наблюдали то, что приходится иногда видеть мне, у них бы щеки покраснели. Им бы стало стыдно, и они бы непременно отвернулись. Ну, а я – не буду, потому что это моя тайная жизнь, которая гораздо интереснее всего остального вокруг.
Я левой рукой придерживаю штатив телескопа, чтобы не качался. Потому что правая моя рука погрузилась под резинку трусиков и теперь любовно теребит горошинку клитора, которая уже сильно напряглась в ожидании дальнейшего занятия любовью с самим собой. Хотя, конечно, никакой любви у меня в жизни, – я чувство имею в виду, – нет. А есть только эта страсть – подсматривать за людьми. Порой мне просто интересно смотреть, как они ведут себя в быту. Но больше всего, конечно же, нравится видеть их интимную жизнь.
Самый смак начинается, когда кто-нибудь приступает к занятиям любовью. Это условное обозначение, конечно. То, чем люди порой называются, можно называть по-разному. От романтичного «совокупление» до вполне грубого «сношение» или даже «траханье». Есть и куда более жесткие выражения, и они буквально крутятся у меня на языке, но я пока говорить их не стану, время не пришло. Вот как увижу что-нибудь особенное, тогда…
Лишь бы дождь не пошел. Сентябрь уже. Поздний. Потому небо хмурое, и если станет накрапывать, мои оптические возможности снизятся почти до нуля. Хотя в осени есть своя прелесть. Не приходится слишком долго ждать, пока люди начнут включать свет в своих жилищах, а это для меня – приглашение на трапезу. Сладкую, щедро политую патокой, ароматную, горячую, со всевозможными экзотическими специями, и главное – вкусную.
