Гробовая тишина накрыла «Морского
ворона». Даже весла не скрипели, безо всякой команды замершие
параллельно воде. Никто не проронил ни слова, всё и так понятно:
живыми отсюда мы уже не уйдем. История наша, похоже, подошла к
концу.
В узком, защищенном высокими скалами
заливе почти не качало, но за его пределами ревела буря. В открытом
море наш многострадальный драккар долго не проживет: трещина в
борту, что вынудила отказаться от перехода домой, текла, несмотря
на все предпринятые попытки. «Ворон» так глубоко осел в воду, что
первая же волна отправит нас на дно.
Усталость многодневного перехода по
штормовому морю добавляла апатии — мы уже несколько дней питались в
сухомятку и спали прямо на палубе в промокшей одежде. Лично я
замерз и уже вырубался. Голода не чувствовал, но это скорее потому,
что желудок уже «махнул рукой» и отключился.
По инерции корабль продолжал
скользить вперед. Вот сейчас, несмотря на ночь и бурю, нас заметят
с замковой стены. Еще сколько-то времени потребуется людям, чтоб
разобраться, кого это к ним принесло, а потом... Иллюзий не
строили.
Наконец «Ворон» мягко притерся к
пирсу и замер. Секунды улетали в небытие, но ничего не происходило.
Не трубили рога, не метались факелы меж зубцов, не летели стрелы.
Только раскачивался фонарь у ворот в нависавшей над пирсом стене,
свистел в скалах ветер, да долетал грохот прибоя.
— Это ... Нифльхейм[1]? — полушёпотом
охнул Фре́ир.
— Скорее уже царство мертвых, — в тон
ему заметил Хальфдан.
Пронеслась еще пара секунд.
— Чё несете? — наконец перекрыл
отдаленные звуки бури голос Болли, — Какой еще Нифльхейм, какой еще
Хельмхейм? Мы что, Гьёлль пересекли и не заметили? Где здесь туманы
и лёд? ... И потом, ладно вы, щенки, но лично меня ждёт
Вальхалла!
Встрепенулся Снор, повеселел, сидящий
рядом со мной, Регин. По кораблю как будто прокатилась волна
«разморозки».
— Пойдемте, захватим этот замок! —
Болли встал со своего места, — Нападем, пока караул спит!
Народ сбрасывал оцепенение, захлопали
крышки рундуков. Не задумываясь встал и я, достал свой новенький
шлем... эх, так его и не доработал... Видно не судьба. Нахлобучил,
вытянул из рундука кожаный чехол с арбалетом. Интересно, тетивы не
размокли?
— Ты обезумел, Болли? — прокатился
над палубой низкий рык, — Парни на ногах не стоят. Это
самоубийство. Надо уходить, пока нас не заметили.
