Епитимья

– Ты контрольный выстрел сделал? Я что-то не слыхал!

Высокий полноватый мужчина в пиджаке от Оскара Якобсона, через плечо оглянулся на кусты у ограды стадиона. Своей чернильной синевой пиджак сливался с весенней московской ночью.

От ограды только что вернулся юноша в джинсовой рубашке. Полный господин снял тёмные очки в платиновой оправе, аккуратно сложил их и опустил в нагрудный карман.

– Нет, шеф, не было возможности, – ответил парень в джинсе. – Мимо люди шли по Дружинниковской. Выстрел мог меня обнаружить. А глушителя у меня нет…

– Так вернись и сделай сейчас! – Человек в дорогом пиджаке постучал согнутым пальцем в ветровое стекло своего «Мерседеса-600».

Оттуда немедленно появились трое молодых людей в кожаных куртках и одинаковых японских тёмных очках.

– Фонаря надо заваливать, как лося! Пока мозги напрочь не вышибешь, успокаиваться нельзя. Идите с ним! – указал мужчина на юношу в джинсовой куртке. – Антон, я к тебе претензий не имею. И после тебя проверку не пускаю. – Шеф несколько секунд смотрел на слабо светящиеся, но всё равно нарядные витрины магазина «Элза мода Италиа». – Помню, что ты – мастер спорта по стрельбе, и не промазал ни разу. И всё же, – мужчина хлопнул юношу по плечу, – проверь. Здоровее будешь.

Вся четвёрка скорым шагом двинулась через узкую Дружинниковскую улицу к заросшей кустами ограде стадиона. Раздвигая ветки и перешагивая через корни, люди вошли в кусты и захрустели битым стеклом. Среди уже густой, но ещё молодой листвы вспыхнули их фонарики.

– Где он был, Тоша? – спросил один из кожаных, наморщив лоб.

Тот проверил один куст, второй, третий. Другие работали так же внимательно и собранно, но никого не обнаружили.

– Вот здесь лежал! Видишь, кровь? – спокойно сказал один из них, самый старший и опытный.

Он присел на корточки у ограды, вымазанной в краске и исписанной громадными, кривыми буквами. Но свежие алые потёки прямо на глазах расползались по грязной извёстке, поблёскивали в электрическом свете фонарей и, кажется, ещё не утратили своего тепла.

– А где Фонарь сейчас? – Юноша в джинсовой рубашке спросил это так же равнодушно, как бы у себя самого.

Он ещё раз осмотрел место, вспомнил всё до мелочей, и понял, что шеф оказался прав. Фонарь очухался и ушёл, причём после выстрела в аорту – по-видимому, на сей раз неудачного. Но всё равно – ранение тяжёлое, крови вылилось много, и сил надолго не хватит. Сейчас бывший десантник был в горячке, в стрессе; потому-то и потребовалось ему всего десять минут. Вот, пожалуйста, ещё кровь – на сигаретной пачке и на корне тополя.