«Коварство — форма зловредности
тактичных людей.» Анри Ренье
Где они просчитались? Где?
Клавдий¹ снова и снова листал страницы дела «Триглы». Жертвы,
преступления, вещественные доказательства. Опросы свидетелей, фото-
и видеосъемка. Результаты экспертизы, подтверждающие ее
неоднократную ретушь. И совершенно точно видел: арестованные
многочисленные члены секты — пешки в большой игре.
Лишь однажды случайно оказавшаяся в подъезде видеокамера,
повешенная ревнивым мужем для слежки за непутевой женой, показала
присутствие удивительного для наших мест персонажа: высокую и очень
эффектную негритянку в белой песцовой шубке.
Маричка. Бессмертная черная инфинити². Та самая знаменитая
Маричка, за любую информацию о которой все структуры мирового
Инопола, включая и наши Дозоры³ (органы внутренних дел иных),
обещали баснословные награды. И всегда безуспешно.
Он снова и снова рассматривал пресловутое видео. Негритянка
осматривала тело очередной жертвы, сначала обойдя его, затем
носочком высокого, до середины бедра, сапога на агрессивной шпильке
перевернула труп на спину и присела над ним. Долго вглядывалась в
лицо. Звериная ухмылка исказила красивые черты экзотической
девушки. Она резко наклонилась и вдруг страстно поцеловала труп
молодого иного прямо в мертвые губы. Так целуют спящих любовников:
чувственно, долго. Оторвалась от тела, вновь перевернула его на
живот, нежно погладила по спине, поправила воротник рубашки. Затем,
улыбаясь пьяной ухмылкой, покачиваясь и с трудом держась на ногах,
вошла в лифт. Дверь за ней закрылась.
Все время просмотра ролика Клавдий не мог отделаться от гадкой
мысли: последний, главный ход в этой игре еще не сделан. Запустил
снова запись.
В кабинет зашел Ладон⁴. По драконьей традиции, напрочь забыв
постучаться. Сел рядом, внимательно смотря в экран на
антрацитово-черную в белых мехах фигуру. Напрягся, узнав. Не узнать
ее было невозможно.
— Клав, очнись. Они живы. Все живы. Остальное приложится. Антон⁵
там бессменно. Я с ним только что говорил — обещает прогресс уже к
ночи. А он никогда не дает ложных надежд, ты же знаешь.
Клавдий вздрогнул. С момента тех страшных событий он не выходил
из кабинета больше, чем на пять минут. Вот уже почти двое суток. Он
знал, что все живы. Знал, что старшую дочь собирали по косточкам.
Что Фил выжжен был, как Сахара. Что чудики эти — Лер с Венди — час
назад еще оба были в коме. Пока Канин так слаб — их вернуть просто
некому. Не позволил себе выть и лезть на стену. Заморозился,
отгородился и думал. Надо было бы вытащить Ге, разделить свои беды,
но сваливать все на жену он не мог. Она и сама все это знала. С ней
младшая дочь и Алиса. А вот он тут один. Очень больно.
