Я стоял перед юными шалопаями старшего класса гимназии и битых
сорок минут рассказывал о Наполеоне, но не заметил и проблеска
интереса в глазах молодежи. Вот если бы я подрыгался в
пятисекундном танце под музыку из популярной соцсети, они бы
наверняка оживились. Еще бы, это вам не какой-то там несвежий
корсиканец двухвековой давности.
Впрочем, я несколько поторопился с выводами. Один из учеников,
не совсем безнадежный в смысле наличия мозгов, поднял руку.
— Виктор Андреевич, а можно вопрос? — и не дожидаясь разрешения,
продолжил: — На прошлых занятиях вы рассказывали про Суворова. А
как вы считаете, смог бы он победить Наполеона?
Вопрос вызвал некоторое оживление в рядах слушателей. Они
подняли головы и уставились на меня в ожидании ответа.
Кроме того, задние парты зашептались между собой. Их активность
объяснялась предстоящим звонком на перемену. Урок истории последний
в сегодняшнем расписании, школьники только и ждали сигнала, чтобы
шумным стадом вырваться из осточертевшего класса.
Учитель более преклонного возраста на моем месте мог бы
нахмуриться и выдать раздраженную цитату о нерадивых учениках,
плохо усваивающих учебные материалы. Все, что я толковал им,
пролетело мимо цели. По ушам текло, да в мозги не попало. Я мог бы
разразиться сварливым панегириком, вроде:
— Белоусов, сколько раз я говорил, что история не ведает
сослагательного наклонения?! Как можно задавать такие глупые
вопросы?
Но, во-первых, мне до преклонного возраста еще тридцать с лишним
лет, а во-вторых, педагог должен быть в десятки раз хладнокровнее
робота и питона. Кроме того, интерес к предмету, даже и в такой
популистской форме, следовало поощрять. Поэтому я лишь вздохнул,
поглядел на лукавое лицо ученика и сказал:
— Белоусов, а вот этим вопросом ты как раз и займешься после
уроков. К следующему занятию я жду тебя с подробным докладом.
Против ожидания, лицо любознательного школяра не скривилось в
отчаянной гримасе, а наоборот, расплылось в улыбке.
— Я же не просто так спрашиваю, Виктор Андреевич. Дело в том,
что мы поспорили с Масяней. Он говорит, что победит Наполеон, а я
за Суворова.
— Вот-вот, как раз и предоставишь свои аргументы к следующему
уроку, — ответил я и как раз забренчал звонок.
Ученики повскакивали и с радостными криками рванули к выходу, к
глотку свежего воздуха, к долгожданной свободе после занятий.
