Казалось, эта мрачная ночь не закончится никогда.
Джаана успела возненавидеть север за тот короткий срок, что
пробыла в Хельвеге. На её родине солнце вставало и садилось в одно
и то же время круглый год, и было очень странно просыпаться и
видеть за окном чернильную темноту, которая никак не хотела
рассеиваться. Только когда утро подходило к концу, из-за горизонта
показывалось тусклое светило, а вскоре уходило обратно.
День длиной в четыре часа — это было слишком чуждым для неё.
Конечно, Кенельм говорил, что летом всё будет по-другому, и уже
ночь уступит дню, но до лета ещё надо дожить.
Ей нравился этот северянин — спокойный, рассудительный и до
невозможности честный. Там, в Джумаре, лицемерие было чем-то
естественным, там считалось нормальным скрывать свои истинные мысли
и говорить только то, что следовало говорить, и лишь в бескрайних
песках Феззе-Кавир никто не скрывал правды. Пустыне были
безразличны титулы и заслуги. То же самое царило и в снегах.
Она ненавидела лицемерие. Каприз характера, странное смешение
крови — её родители происходили из разных родов и сошлись вопреки
желаниям семей, и, наверное, передали этот дух бунтарства дочери.
Джаана росла в одиночестве, презирая древние традиции и этикет, и
только встреча с Магнусом Эриксоном показала, что она не
единственная. Северянин был себе на уме, держась особняком и мало
общаясь с высшим светом Джумара, где его боялись и не любили.
Впрочем, многие маги крепости Фец могли сказать о себе то же самое,
особенно те, кто прожил там достаточно долго. Пустыня меняет
людей.
Так или иначе, кириос Шапур не прогадал, отдав девушку Магнусу.
Другой учитель не стерпел бы излишнюю прямолинейность Джааны,
северянин же воспринимал её с улыбкой. К тому же он обладал
собственным подходом к изучению законов природы, и подход этот
нравился Джаане куда больше, чем то, что она изучала в медресе.
Теперь всё это осталось позади. Теперь она живёт в снегах, и
холод пробирает её до костей. Король подарил джумарке лучшие меха
Севера, но даже в них она старалась не выходить лишний раз на улицы
Ранкорна, да и в холодные залы замка тоже, предпочитая отсиживаться
в своей башне. А недавно, решив, что Джаана просто опасается ходить
по столице в одиночку, Тостиг добавил молодого хускэрла. Она не
нуждалась в такой защите, но ничего не сказала. Пустыня успела
показать, что никогда не стоит отказываться от лишних мечей.
