Пролог
Дениска опять тихо всхлипнул и,
поморщившись, ещё раз попытался размять ноющие от длительного
пребывания в неподвижности и неудобной позе ноги. Затем, как мог,
подергал плечами и рукой размял затёкшую шею, в который раз попенял
себе, что не захватил пусть не подушку, но хотя бы какой-нибудь
чурбачок, на который можно было бы положить голову.
Да и вообще, плохо было Денису. Пусть
он и был чародеем. Будущим чародеем, если быть точным, но сегодня,
после уже двух дней, проведённых в одной и той же позе, его тело с
утра болело не переставая. Постоянно скрюченная в позе эмбриона
тушка ныла и страдала. А ведь это были всего лишь третьи сутки
путешествия, в то время как до далёкой Москвы каравану было ещё
ехать и ехать.
В общем, сейчас спрятаться в
транспортировочном ящике обоза нового главы клана уже не казалось
такой хорошей идеей, как представлялась всего каких-то несколько
дней назад. Но… хуже всего было то, что, когда тару уже погрузили
на одну из телег, на её крышку поставили что-то очень тяжёлое. А
ведь она, ранее аккуратно взломанная парнем, теперь только казалась
крепко-накрепко забитой гвоздями, потому как, согласно
первоначальному плану, должна была легко открываться, чтобы при
необходимости мальчик мог спокойно выбраться.
Тем не менее Денис даже не сразу
заметил, что его фактически замуровали. Когда телега только-только
тронулась, он был слишком взволнован тем, что вот-вот в первый раз
в жизни покинет стены Тайного посада. Ну и очень доволен тем
фактом, что его не поймали и вообще всё прошло так гладко.
Однако… поездка оказалась совсем не
столь захватывающей, как мальчику представлялось ранее. Уже через
полчаса непрерывной тряски парень реально был готов взвыть от
навалившейся скуки. Внутри ящика было тесно, жёстко, неудобно и
абсолютно нечего делать! Пусть темнота и не представляла для Дениса
особой проблемы, ибо кое-как, но глаза он активировать уже
научился, чем очень гордился, однако смотреть здесь, собственно,
было и не на что. За всей этой суетой со сборами, предвкушая
интересную поездку, парень как-то и не подумал прихватить с собой
из дома какую-нибудь книгу или хотя бы пару газет. Так что теперь
только и оставалось, что разглядывать деревянные стенки, проклятую
крышку, которая отказывалась открываться, и обёртки сухпайков.
