— Здравствуйте, юноша, — тихий голос внушал мне только ужас. —
Вы долго убегали от меня, но наши пути пересеклись.
— Еще скажи «судьба», — сам я звучал
глухо — в основном из-за того, что на голове у меня надет тканый
пыльный мешок. Ну, и еще из-за того, что я с некоторого времени
плохо говорю из-за распухшей губы.
— В судьбу верят глупцы. Прохиндеи,
которые извлекают выгоду из чужих суеверий.
Ох уж этот голос со странным
акцентом. Вроде бы и по-русски, но в то же время как-то напыщенно и
пафосно. А ведь этот урод сам приволок меня... так, а куда он меня
приволок?
Мешок стащили с головы, небрежно и
так, словно пытались оторвать мне уши. Напротив меня быстро и
плавно, словно легкоатлет, опустился на корточки мой похититель.
Лет тридцати на вид, с коротким ершом темно-русых волос. И хотя его
лицо я видел несколькими днями ранее, сейчас мне представилась
возможность рассмотреть его поближе.
Нос — прямой и длинный. Подбородок —
раздвоенный, волевой и чуть выступает вперед. Глаза похитителя
невыразительны, имеют темный оттенок. И колючие, сверлящие меня
так, как будто я нанес ему личное оскорбление.
— Но я надеюсь, что вы, юноша, не
такой. И не станете обманывать меня. Особенно перед лицом
опасности.
Мужчина выпрямился и исчез с моих
глаз так же быстро, как и появился, когда снимал мешок. Мне
оставалось только слушать его шаги по скрипучему дощатому полу.
Судя по всему, я сейчас находился на каком-то чердаке. Жарко,
душно. Где-то в помещении открыто окно, но звуки доносятся
отдаленные.
— Опасности? — я попытался пошевелить
головой, но затекшая, как мне сперва показалось, шея, по сути, была
просто-напросто привязана к высокой спинке стула. Причем так, что
голова моя наклонилась вниз.
— Просто вы, юноша, еще не понимаете,
насколько серьезным считается у нас преступление против
Императорского Двора. Особенно против семьи самого Императора.
Мужчина снова присел на корточки
передо мной и, приподняв брови, покрутил между пальцами блестящий
предмет.
— Знаешь, что это такое? — он
уставился на меня, а я — на блестящее серебристое острие, что
замерло у моей ладони.
Оно походило на сверло: глубокие
канавки, отполированные до блеска, несколько раз огибали
металлический стержень. Мужчина разложил на моих глазах Т-образную
рукоятку с черным витиеватым рисунком и мечтательно провел по ней
короткими пальцами.
