Кулх Стариков потянул двухметрового
малька ихтиокрафта за хвост, пытаясь оттащить его от кормушки, но
тот упёрся, крепко обхватив прутья дозатора не по-детски
мускулистыми лапами. Этому двухметровому мальку (как и остальным
детёнышам косяка) стукнуло четыре недели — возраст, когда наступает
пора обучаться ремеслу. Чтобы окончить тренировочный курс и успешно
сдать экзамен, им предстояло пройти финальное генетическое
усовершенствование, а для этого, в свою очередь, каждому из них
было необходимо получить прививку номер два — вторую и последнюю
подростковую инъекцию наноботов, начинённых вирусными векторами с
набором ДНК и белков.
Даже мелкие ихтиокрафты обладали
воистину непробиваемой кожей, похлеще бегемотьей, так что римские
легионеры с успехом могли бы шить из неё неплохие доспехи. Конечно,
случись легионерам оказаться в этом месте, в это время и с жабрами.
Единственным пригодным для инъекций местом на их теле ихтиокрафта
являлся живот, мягкая кожа которого была не толще трёх
сантиметров.
— Не хочу! — крикнул малёк в
интерком, истерично извиваясь, словно от лишнего куска комбикорма
зависела вся его жизнь.
Он использовал открытый канал, так
что окружающие мальки вздрогнули и стали обеспокоенно поглядывать в
его сторону огромными глазами-блюдцами.
Речевой кортекс ихтиокрафтов хотя и
позволял говорить, но лишь простыми фразами. Правда, большего от
них и не требовалось, так как способность к многоуровневому
абстрагированию и критическому мышлению у рабочих — добытчиков
гелия-3 и дейтерия — создавала бы проблем больше, чем помогала
решить.
Малёк занервничал, и двадцатизначный
серийный номер на его боку подсветился неоново-зелёным.
Кулх переключил интерком в закрытый
режим, чтобы их не могли слышать остальные.
— Дорогуша, хватит капризничать, это
быстро, — сказал он тоном опытного сутенёра.
— Не хочу.
Кулх попытался успокоить малька,
обратившись к нему по имени — четырём последним цифрам серийного
номера:
— Тридцать-шесть-Пятнадцать, я просто
хочу тебя измерить. Если согласишься, получишь печеньку.
Он сокрушённо вздохнул, отчего
бурунчики воды, вырвавшиеся из его жаберных щелей, заметно
оттопырили фильтры биокостюма. Кулх взял с собой обычную порцию
лакомств — продолговатых печенек, размером с корнишон, но их
осталось только две: запас в карманах таял быстрее, чем количество
ещё непривитых детёнышей, а эта особь оказалась такой же
непослушный, как и остальные — на Европе в последнее время
усилилась тектоническая активность, и метеочувствительные
ихтиокрафты превратились в несносных упрямцев. Все, как на
подбор.
