— До поезда ещё пять часов. Может, зайдём к тёте Лизе? —
предложила мама. — Давно не виделись.
Мы с Вовкой переглянулись и поняли, что речь идёт о той самой
тёте, к которой мы заходили с бабкой и которая нас на свою голову
решила сводить в цирк. Честно говоря, я сомневался, что тётя Лиза
будет рада нашему неожиданному возвращению.
— Это которая сестра твоей матери? — уточнил папа. — Ну хорошо.
Я сдам вещи в камеру хранения, и зайдём. Чайку попьём перед
дорогой.
Пока папа относил чемоданы в камеру хранения, я пытался
придумать что-нибудь, лишь бы не ходить к тёте Лизе. В тот раз она
смирилась с тем, что мы дети и взять с нас нечего. А брать что-то с
бабки ей, видимо, было неудобно. Как-никак родственница. Сестра. И
вот сейчас мы заявимся с нашими родителями, и она обязательно в
этот раз что-нибудь возьмёт с нас. Или, что всего вероятнее, с
наших родителей. Мы хоть и родственники, но не такие близкие.
— Мам, а может, не пойдём? — попытался я остановить процесс
возврата долгов. — Может, мы на вокзале чай попьём? Или в кафе
сходим.
— Я б тоже от кафе не отказался, — вступился Вовка.
— Нечего и думать. Я тётю Лизу давно уже не видела. Мы должны
обязательно её навестить. Да и на вас пусть посмотрит. Вон уже как
вымахали.
Знала бы она, что Елизавета Петровна уже насмотрелась на нас
впрок.
Папа вернулся из камеры хранения, и мы направились к выходу из
вокзала. Мы шли, а я представлял, как тётя Лиза увидит нас с
родителями и скажет: «Ага! Вот я и дождалась вас! Сейчас вы начнете
долги отдавать мне за всё ваше недоразумение и побитых слоников. И
хрусталь!» И особое ударение сделает обязательно на слове
«хрусталь». Ведь это что-то очень ценное. Дома у нас хрусталь стоит
в серванте за стеклом, как в музее, и ждёт своего часа по
исключительным праздникам. За слоников я переживал меньше, потому
что не имел представления об их ценности. От этих мыслей у меня
затряслись поджилки раньше времени расплаты.
— Пап. А может, я в камере хранения подожду вас? Мне даже чай не
надо. Я не хочу.
— Я тоже, — предложил Вовка, видимо, чувствуя своим детским
мозгом ход моих мыслей, и очень даже соглашался с ними. — Я даже в
туалет не хочу.
— Ну вы же не чемоданы, — засмеялся папа. — Да и никто вас не
примет в камеру хранения. Давайте дойдём до тёти Лизы, посидим там
часок и вернёмся. Нам ещё долго ехать в поезде, успеете, как
чемоданы, наваляться на полках.
