Так любить все оттенки красного
мог либо безумец, либо чудовище. Тварь, сплошь покрытая кровью,
родилась охотником. И для неё цвет смешивался со вкусом, запахами и
звуками. И последних, во время её охоты, всегда было много. А как
ещё, если ужас шёл бок о бок с тварью, отправившейся за
жертвами?..
Никто особо не помнил, через какие
ворота он въехал в город. Назаир стоял удобно, на перепутье и за
день в него въезжали-выезжали десятки, если не сотни.
Но он появился на Восточных, откуда
дорога убегала на Зерриканию. Ему пришлось постоять, пропуская
процессию, и это говорило об уважении. Потому Берт, старина
Берт-Потаскун, даже не покрыл его матом, хотя лошадь путника и
обдала грязью.
- Кто таков, а?! Эй, ну стоять!
Незнакомец остановился и ждал
указаний, не снимая капюшона шерстяного плаща. Берт быстро
пробежался глазами по нему, коняге, чувствуя неприятности.
Неприятностями от парня в запыленном плаще прямо разило, и причиной
был вовсе не меч, торчавший из-за плеча. Зеррикания рядом и в
Назаире никто не удивлялся такому способу носки оружия, удобно, так
удобно.
Нет, неприятностями разило по
какой-то другой причине и Берт, Берт-Похабник, когда-то служивший в
тяжелой пехоте Виковаро, чуял их всем своим нутром.
- Кто таков, а?
Незнакомец пожал плечами, скинул
капюшон.
Он казался молодым, был не очень
высоким, по скулы Берта, а того никто не считал дылдой. Зеррикания
учила горожан не удивляться незнакомым мелочам, и Берт плевать
хотел на голову, бритую по бокам от висков до затылка. Черные
волосы, свалявшись от пота и дороги, висели почти до плеч.
Стражник был готов поспорить –
приезжему и бриться-то еще не доводилось, хотя смуглая кожа не
казалась юношески нежной. Наоборот, ветер, зной, дожди и много
пройденных лиг уже начали её дубить, заставив покраснеть. Берт даже
хотел, наконец-то, отпустить шутку посоленее, но тут наткнулся на
глаза. И непроизвольно отступил назад, крепче сжав копьецо.
Его глаза не были человеческими, у
людей таких не бывает.
- Я ведьмак, - сказал приезжий. – Ищу
работу. И хочу выспаться на тюфяке.
Берт уставился на него снова,
посмотрел на коня, степного жеребчика, заприметил второй меч,
притороченный у седла. Снова вернулся к парню, назвавшегося
ведьмаком, нахмурился.
- Шел бы ты, парень отс…
- Что у тебя, Берт?
