Часть 1. Огонь
Горе и боль всегда лежат
рядом со счастьем, и тому, кто живет
хорошо, лучше все время
ждать беды. А начнем мы наш
рассказ с черного пепла,
осыпавшегося с самого неба…
Зачин андалийской сказки
Глава 1. Черные плащи
Утро первого дня лета
выдалось ясным и тихим. Олен Рендалл вышел во двор, с наслаждением
вдохнул свежего, напоенного запахом молодой листвы воздуха. Зевнув,
подступил к стоящей около крыльца бочке. Из ограниченного
коричневым бортиком круга воды на него глянул заспанный молодой
человек.
На щеке у него
выделялась родинка, серые большие глаза смотрели с правильного,
чуть вытянутого лица. Густые русые волосы свисали на лоб, наводя на
мысль о том, что пора бы постричься.
Улыбнувшись отражению,
Олен безжалостно погрузил в него руки и принялся умываться.
Холодная вода потекла за ворот, защекотала спину, закапала на
белую, расшитую у ворота рубаху, оставляя на ней темные пятна.
- Что, проснулся? - густой сочный голос донесся от сарая, где
отец, вставший, как обычно, раньше всех, возился с упряжью.
- Еще нет, - Олен по привычке дернул себя за мочку уха и
улыбнулся.
Отец, широкоплечий,
как и сын, но не такой высокий, хмыкнул в густую курчавую бороду,
где только в прошлом году появилась седина.
- Просыпайся, ехать пора, - сказал он и пошел к конюшне.
- Я знаю, клянусь Селитой, - Олен с трудом удержался от зевка.
Широко, во всю силу, потянулся. Ощутил, как заскрипели суставы, как
тяжкая истома прошла по напрягшимся мускулам.
Солнце едва светило
из-за леса, но деревушка Заячий Скок, состоящая из полутора
десятков усадеб, просыпалась. Доносилось квохтанье кур, требующих
корма, мычание коров, ожидающих дойки. Покрикивали, приветствуя
новый день, петухи, а над трубами поднимался дым, пахнущий горячей
кашей и свежим, поджаристым хлебом с румяной корочкой…
Олен жил в Заячьем
Скоке восемнадцать лет, с самого рождения, и знал, что до того
момента, как удастся вонзить в этот хлеб зубы, придется хорошенько
поработать. Поэтому он подтянул штаны и пошел к сараю, туда, где у
переживших зиму остатков поленницы лежали топоры.
