В вечном Горлумском лесу полыхало пламя. Оно не было видимым, но
жар от него я ощущала всем телом. В нем не было сияния, но оно
ослепляло. Для него не было преград и не могло существовать в
принципе, но почему-то тихое «Нет» остановило стихию.
— Нет? — с хриплым рыком переспросил Черный
дракон.
И пламя всколыхнулось вокруг нас, ломая ветви, превратив
окружающее пространство во взвесь из снега, щепок и разреженного
лишенного кислорода воздуха.
— Нет?! — прозвучало отдаленным раскатом редкого для
зимы грома.
— Нет… — испуганным эхом отозвалась я.
В какой-то момент мне показалось, что Ирэнарн сейчас оборвет мою
жизнь одним ударом покрывшейся черной чешуей руки, но, несмотря на
творящееся вокруг нас, несмотря на убийственный прищур его
нечеловеческих глаз, дракон не делал ничего. Прижав меня твердым,
словно сталь, телом к дереву, он лишь смотрел прямо в глаза,
обжигая дыханием губы.
Несколько долгих секунд, несколько ударов моего перепуганного
сердца, несколько разбитых в щепки деревьев, сокрушенных той силой,
что бушевала вокруг нас, отрезав от всего и всех.
А затем очень злое:
— Госпожа Радович, вы видите, что происходит вокруг?
Я видела, это невозможно было бы не увидеть в принципе, потому
что происходило что-то совершенно жуткое.
— Видите? — повторно уточнил Правящий дракон.
— Да, — прошептала еще испуганнее, хотя секунду назад
была точно уверена, что испытывать больший страх я уже просто не в
состоянии.
— Это ярость, — очень холодно, почти отстранение
произнес Ирэнарн. — Ярость дракона.
С последней фразой всплеск невидимого пламени взметнулся ввысь,
поглотив еще несколько могучих деревьев, сокрушил их, разметав в
щепки, а затем, перемолов и их, вмешал в ту мельчайшую взвесь, что
окружала нас сплошной пеленой.
— Помните, — даже не дрогнув, продолжил
Ирэнарн, — я говорил вам о пламени, которое вы невероятным и
приводящим меня в неистовство образом умудрились разжечь?
Я ничего не ответила, не решилась ответить, просто не
смогла.
Черный дракон продолжил:
— С каждым разом, — он вдруг придвинулся ближе,
заставляя меня вжаться в дерево, — с каждым приступом, —
губы Ирэнарна коснулись моих, — пламя ярости разгорается все
сильнее. И территория поражения увеличивается пропорционально
растущему во мне голоду.
Поцелуй был быстрым и болезненным, но дракон прервал его
молниеносно и хрипло выдохнул:
