Осенний ветер гнал по асфальту алые и золотые листья, вырывая их из плотного ковра, устилавшего тротуары старого города. Он свистел в узких переулках, срывал последние поблекшие лепестки с астр в чьих-то палисадниках и яростно бился в высокие витражные окна Московской консерватории. Внутри, за толщей стен, поглощавших городской шум, царила иная атмосфера – напряженная, насыщенная тишиной, которая была громче любого оркестра. Это была тишина ожидания, пронизанная отзвуками только что отзвучавших гамм и обрывков будущих мелодий.
Профессор Матвей Сергеевич Волков стоял у окна в своем кабинете на третьем этаже, глядя, как ветер пытается сорвать последний упрямый лист с древнего клена во дворе. Его взгляд был отсутствующим, пальцы правой руки непроизвольно перебирали в воздухе некий сложный пассаж. Сегодня был один из тех дней, которые он одновременно любил и ненавидел – день прослушиваний новых студентов. Поток молодых, зачастую бездарных, но до неприличия амбициозных мальчиков и девочек, уверенных, что их талант затмит саму память о Рихтере и Гилельсе.
Он вздохнул, развернулся и прошелся по кабинету. Комната была его крепостью, его убежищем. Высокие стеллажи, доверху забитые нотами, многие из которых были раритетными, с пометками великих предшественников. Рояль «Бехштейн» – черный, отполированный до зеркального блеска, холодный и совершенный, как айсберг. Никаких лишних деталей, никаких безделушек. Только портрет Баха в строгой раме, да несколько профессиональных наград в стеклянной витрине. Порядок. Абсолютный и безоговорочный порядок. Именно в нем Матвей Сергеевич видел залог чистоты музыки. Хаос чувств, эмоциональные всплески – все это было уместно на сцене, в интерпретации, но не в процессе работы. Работа была дисциплиной.
Его мысли прервал стук в дверь – сухой, отрывистый, как стаккато.
– Войдите, – голос Волкова прозвучал низко и глухо, без малейшей приветливой ноты.
Дверь открылась, и на пороге появилась заведующая учебной частью, Маргарита Павловна, женщина с неизменной строгой прической и пронзительным взглядом.
– Матвей Сергеевич, группа уже собралась в малом зале. Ждут вашего появления. Все документы проверила, список утвержден.
– Спасибо, Маргарита Павловна, – он кивнул. – Я выйду через минуту.
