Часть 1. Антропологическое и психоаналитическое основание табу: Демаркация священного и профанация человеческого
Концепция табу, будучи древнейшей и, вероятно, наиболее фундаментальной формой социального регулирования, выступает не как произвольное ограничение, наложенное внешним авторитетом, но как необходимый архитектонический элемент, без которого невозможно построение устойчивой человеческой субъективности и, шире, самой социальной реальности. Экзотерика, апеллирующая к нарушению этих табуированных границ, по своей сути, является попыткой демонтажа этого первичного социального и психического скелета. Анализ этого феномена требует глубокого погружения в то, как именно табу конституирует нашу реальность, и почему его ритуальное разрушение неизбежно ведет к деструкции, а не к обещанному освобождению или обретению «скрытой силы».
1.1. Табу как краеугольный камень социального порядка и когнитивного структурирования
Табуирование – это процесс активного исключения определенных объектов, действий или областей из сферы повседневного, утилитарного взаимодействия. Оно не просто говорит «нельзя», но определяет «что есть» через определение «чего нет». В работах ранних социологов, в частности Эмиля Дюркгейма, священное (которое неразрывно связано с табу) определяется как совокупность социальных фактов, наделенных особой, отчужденной силой, которая, будучи объективирована в ритуалах, скрепляет коллектив. Эта сила – это, по сути, материализованная проекция коллективной воли и общих идеалов. Когда ритуалы сдвигают границы, они атакуют само ядро этой коллективной воли.
С антропологической точки зрения, табу выполняет функцию необходимого структурирования мира, который в ином случае был бы невыносимым для человеческого разума. Человеческое сознание стремится к категоризации, к упорядочиванию потока опыта в дискретные, понятные единицы. Табуированные объекты или действия – это те элементы, которые угрожают этому упорядочиванию. Они являются «не-вещами», «не-действиями», или, что еще опаснее, вещами, которые находятся в состоянии онтологической неопределенности. Нарушение табу – это не просто нарушение закона, это сознательное введение в систему хаоса, который угрожает всей логике категоризации.
Рассмотрим, например, табу инцеста или некрофагии. Эти запреты не являются универсальными лишь по причине моральной извращенности. Они универсальны, потому что их нарушение разрушает две основополагающие структуры: генеалогическую (связь между поколениями и семьями) и биологическую (различие между живым и мертвым). Когда эти фундаментальные оси разрушаются, исчезает основа для социального родства, наследования и, в конечном счете, для воспроизводства самого общества. Ритуальное посягательство на эти границы, облеченное в экзотерическую форму, представляет собой, по сути, акт самоустранения из социального договора. Сила, которую якобы обретают практикующие, есть лишь краткосрочная иллюзия, рожденная из шока и отмены социальных сдержек, но ее цена – полная утрата места в упорядоченном мире.
