«В Халонге мир говорил шёпотом.
В Шарме – молчал, ожидая, пока заговоришь ты.
В Кёто – уже сказал всё.
Он дышит.
Глубоко.
Неровно.
Как человек, переживший шторм – и впервые вдыхающий воздух, в котором нет пепла».
Часть I. Лёд (дни 1–5)
Где холод – не отсутствие тепла. Он – архив чувств, замороженных не для сохранения, а для созревания.
Да – в июле 2014 года в Исландии действительно был необычно тёплый старт лета: +19°C в Рейкьявике, +7°C у ледника Ватнайёкюдль. Но ветер с ледника – другой. Он не «холодный». Он помнит лёд, и несёт эту память в каждую клетку лёгких.
Артём и Мария прилетели не из Москвы.
Из Кёто – через Хельсинки, где провели 3 дня в молчаливом доме у Финского залива, учась одному:
не бояться, когда тишина становится плотной – как лава перед извержением.
1. Дом из лавы: где стены – не для защиты, а для резонанса
Утро. +11°C. Ветер – 32 км/ч, с привкусом серы и морской соли.
Аэропорт Кефлавика.
Их встречает не гид.
Камень.
Лежит в багажнике такси – не гранит.
Базальт.
Чёрный, с шестигранными столбами, как органная труба.
На нём – одна надпись, вырезанная не резцом, а пальцем:
«Þú ert kominn heim.
Ekki fyrir augun —
fyrir brjóstið.»
«Ты пришёл домой.
Не для глаз —
для груди».
Такси везёт их не в отель.
В гостевой дом «Гримур» – «Заря» – на южном побережье, у подножия вулкана Эйяфьятлайёкюдль.
Построен в 1982 году – не из дерева.
Из лавы.
После извержения 1973-го на острове Хеймаэй рабочие собрали застывшие потоки, распилили на блоки – и сложили стены.
Нет вывески.
Нет номера.
Только – одно окно, выходящее на ледник.
И на подоконнике – камень:
тот самый, из такси.
С выемкой – не от ладони.
От сердца.
Хозяйка – Эйла, 68 лет, бывшая сейсмолог, ушедшая из Научного института после того, как её прогноз «вулкан проснётся в 2010-м» проигнорировали.
Она не здоровается.
Она кладёт руку – не на плечо.
На грудь Артёма.
Там, где пульс.
– «Hér. Ekki hérna. Здесь. Не здесь».
(Она касается груди – потом – глаз.)
– «Вы привыкли смотреть.
Здесь – чувствуйте».
Дом – не интерьер.
Организм.
Стены – толщиной 80 см.
Не «тёплые».
Живые.
Внутри – тепло +22°C, снаружи +11°C – но никакого отопления.
Только – геотермальная вода, текущая в трубах, вмурованных в лаву.
– «Лава не держит тепло.
Она помнит, как быть горячей».
