АНУБИС
(Из цикла "Зловещее хихиканье в темноте")
Я мыслю, следовательно, ты существуешь
Скоро, очень скоро будет весело. ОН вернулся, ОН здесь. Вернулся, как и пообещал. Я вчера видел ЕГО. В позолоченном павшей листвой скверике, что против старого рынка. ОН гулял вдоль залитой осенним светом аллеи – в длинном черном плаще, с беззаботной улыбкой пожирателя времени на лице, – созерцая как резвятся дети, осыпающие друг друга охапками серо-желтых умерших листьев.
Я сразу узнал ЕГО, и сердце во мне нежно запело в предвкушении грядущего. Я был так рад ЕМУ, что с трудом удержался от того, чтобы подойти к черной фигуре, возвышавшейся среди желтого скверика, словно обсидиановый монолит. Но не подошел, понимая, что ОН нарочно показался мне именно сейчас, чтобы дать время подготовиться. К чему? Скоро будет весело…
Все эти пятнадцать лет, пролетевших быстро, как утренний сон, я только о НЕМ и думал, и мечтал о том, чтО, наконец, произойдет, когда он вернется за мной.
Да, пятнадцать лет прошло после "зверского", как писали тогда газеты, убийства всей моей родни. Не прошло ни одного дня с тех пор без того, чтобы я не ломал голову над тем, как же так все получилось. То, что ЕГО вызвал именно я, вызвал из какой-то непонятной мне тьмы своим детским страхом, – в этом я теперь не сомневаюсь ни капли. Почему ОН не тронул меня тогда? Какую игру ОН затеял со мной? Я думаю, что для НЕГО пятнадцать лет – это так, пустяк, как для нас с вами пятнадцать дней, например. Поначалу я думал, что ОН пожалел меня и откликнулся на мой призыв, но после долгих раздумий о ЕГО хищной, внематериальной природе я убедил себя, что это – навряд ли. Жалость – в ее привычном для нас понимании – ЕМУ, скорее всего, неведома. Эти пятнадцать лет я потратил не зря. Читал особые книги, общался с особыми людьми и, как мне кажется, кое-что наконец прояснил…
Понятно, что я никогда никому не рассказывал о НЕМ. И не только потому, что мне бы не поверили. Ведь большинство людей живет в счастливом ослеплении относительно окружающего их мира – не видя грозных теней на горизонте, не слыша злобного шепота за своими спинами, не чувствуя холодного дыхания бездны. Мне жаль их временами. В отличие от меня они не готовы к встрече с судьбой… Ну и поделом!
Но в большей степени я никому не говорил о НЕМ потому, что понял: такие, как ОН, жизнь нам, простым смертным, после того, как мы их увидели, не оставляют. И напутствие ЕГО – тяжелое, как могильный камень, лежит все эти пятнадцать лет в особом, парадном зале моей души.
