Месть Клитемнестры

Порой я слышу в коридорах дворца плач убитых детей. Однажды я сказала об этом мужу. Но он ответил, что это подвывают лисицы на склоне под стенами цитадели да визжат свиньи. Он не любит, когда ему напоминают о преступлениях, совершенных членами его семьи. Однако убиенные дети молят о справедливости. Я слышу их всхлипывания и шепот и строю планы.

Мой муж ведет войну в чужих землях. Как это естественно – править вместо него, а не прислушиваться из тени к тому, как он вершит наши судьбы. Я отпраздную возвращение мужа. Но его в трапезной зале не будет.

Возвращение в родные стены… С него началась череда преступлений его семьи, оно же и положит им конец.

Отец моего мужа, Атрей, замыслил злодеяние, с которого и начались все наши беды. За долгие годы это преступление прочно укоренилось в моем сознании, будто я сама присутствовала при нем. Я слышала эту историю от Фиеста, Атреева брата. Он рассказывал ее вновь и вновь в часы пьяной бессонницы, а также когда кричал и ходил во сне. Фиест и Атрей связали себя узами взаимной ненависти, и Фиест считал их неразрывными. Источником их вражды стал, конечно же, микенский трон. В таких обстоятельствах неудивительно, что Фиеста охватило дурное предчувствие, когда Атрей вдруг пригласил его после изгнания в Микены на пир в знак примирения. Но кто не рискует, тот не выигрывает.

Место действия: зал во дворце Атрея. В очаге потрескивает огонь. Помимо этого не слышно ни звука – нет ни певцов, ни акробатов, ни гостей на празднике в честь возвращения Фиеста, только суровый хозяин восседает на своем месте, да за отдельным столом – мальчики. Один – восьми безрадостных зим от роду, а второй, съежившийся от страха, – шести.

Губы Атрея искривляются в редко появляющейся у него улыбке.

– Наполни чашу моему брату.

Раб поднимает крышку трехногого котла, выпуская запах варева, чем-то напоминающий свиной, и несет дымящуюся чашу Фиесту.