Глава 1. Письмо из прошлого
Дождь стучал по карнизам, размывая очертания старого дома. Анна Серова стояла в бабушкиной квартире, где всё ещё пахло воском и сушёными травами, и перебирала коробки на антресолях. После похорон прошло три недели, а она так и не смогла заставить себя прикоснуться к этим вещам – словно боялась разбудить призраков.
«Надо успеть до отъезда», – подумала Анна, стягивая перчатки. Завтра она возвращалась в Москву, а здесь оставалось слишком много незакрытых дверей.
В третьей по счёту коробке среди пожелтевших фотографий и квитанций она наткнулась на потрёпанный конверт. Без марки, без адреса – только выцветшие чернила на обороте: «Если ты это читаешь, значит, я уже не смог всё исправить». Подпись: «М. В.».
Анна замерла. Буквы дрожали в руках, будто живые. Она помнила этот почерк – угловатый, с резким наклоном вправо. Пятнадцать лет назад она видела его на записках, спрятанных между страниц учебника по литературе.
«Встретимся у реки в 6. Не опаздывай. М.»
Она опустилась на стул, прижимая конверт к груди. В голове крутились обрывки воспоминаний: выпускной класс, запах черемухи во дворе школы, руки Максима, тёплые даже в промозглый апрель. И та ночь – последняя, когда всё ещё казалось возможным.
– Мама? – голос Лизы раздался из прихожей. – Ты где?
Анна вздрогнула, пряча письмо в карман.
– Здесь, в кабинете. Поможешь разобрать книги?
Дочь вошла, хмуря брови – точная копия Анны в юности, только с упрямым изгибом губ, которого у неё самой никогда не было. Лиза молча подняла коробку, но взгляд её скользнул по рукам матери, по нервно сжатым пальцам.
– Что ты там прячешь? – спросила она прямо.
– Ничего. Просто старые бумаги.
Лиза не настаивала, но Анна знала: дочь запомнила. Эта способность замечать детали, считывать невысказанное – то, что делало её одновременно невыносимой и бесконечно родной.
Вечером, когда Лиза уснула, Анна достала письмо. Лист был тонким, почти прозрачным от времени. Она развернула его осторожно, боясь, что чернила рассыплются, как пепел.
«Аня,
Я пишу это и не знаю, хватит ли у меня смелости отдать тебе. Наверное, нет. Поэтому оставляю здесь – в надежде, что когда‑нибудь ты найдёшь.
Я виноват. Виноват, что не сказал тогда, виноват, что позволил всему случиться. Если бы я только знал, как исправить… Но я не знаю.
