Тени нашего прошлого

Кровь. Её было так много, что в тусклом свете уличного фонаря она казалась чёрной, густой и бездонной. Она медленно растекалась по трещинам асфальта, поглощая осколки звёзд, отражавшихся в луже.

Вика стояла неподвижно, не в силах издать ни звука. Её тело онемело, разум отказывался воспринимать происходящее. Всего несколько минут назад её мир был полон смеха. Они с Максом возвращались домой с празднования своего двадцатилетия, толкая друг друга, вспоминая смешные моменты вечера. Он шутил, что они теперь совсем старые, а она спорила, что он всё такой же ребёнок.

– Давай сократим, – предложил Макс, кивая головой в сторону тёмного переулка между гаражными кооперативами.

–Опять через гаражи? – поморщилась Вика. – Мне страшно.

–Трусишка! – он засмеялся и потянул её за руку. – Я с тобой. Всех призраков ещё в детстве отсюда выгнал.

Его ладонь была тёплой и надёжной. Она позволила увлечь себя в полумрак.

Их шаги гулко отдавались от кирпичных стен. И тогда из тени, словно из ниоткуда, возникли две фигуры. Стремительно и беззвучно. Макс резко остановился, инстинктивно толкая Вику за свою спину.

– Чего надо? – его голос прозвучал громко и уверенно, но Вика почувствовала, как напряглись его мышцы.

Незнакомцы не ответили. Один из них, коренастый, сделал шаг вперёд. Мелькнуло что-то блестящее и тяжёлое в его руке. Макс попытался отступить, прикрывая Вику, но было поздно. Раздался глухой, влажный звук. Негромкий, но навсегда врезавшийся в память Вики.

Макс не закричал. Он издал короткий, удивлённый выдох, его глаза широко распахнулись. В них не было страха, лишь чистое, животное недоумение. Его колени медленно подкосились, и он осел на асфальт сначала на колени, потом набок.

Коренастый мужчина бросил быстрый взгляд на своего подельника, стоявшего в глубине тени, и оба развернулись и растворились во тьме так же бесшумно, как и появились.

Тишина. Гробовая, оглушительная тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Вики. Она рухнула на колени, трясущимися руками пытаясь найти пульс на его запястье. Ничего. Только нарастающая, липкая влага и леденящий холод кожи.

Только тогда из её горла вырвался сдавленный, надрывный стон. А за ним – пустота.

Похороны прошли как в тумане. Чёрные платья, чужие прикосновения, слова соболезнований, которые не доходили до сознания. Родители Макса, постаревшие на двадцать лет за один день. Её собственные родители, смотрящие на неё с бессильной жалостью.