Это были тяжёлые моменты моей жизни, когда я начала работу над произведением «Красные туфельки». Было то время, когда мне казалось, что жизнь остановилась. Ничего не двигалось со своих мест, ничего не менялось, ничего не улучшалось, разве что наоборот. В конце концов, однажды утром я поймала себя на мысли, что мне больше не хочется просыпаться. Наверное, я переживала депрессию. Выбраться из этого состояния мне помог один прекрасный Человек. Человек, которому я многим обязана, которого очень люблю, поэтому именно Ему я посвящаю свой юбилейный труд. Посвящаю в память всего прекрасного, всего хорошего, что он мне подарил. Посвящаю со всей любовью.
В этот тяжёлый для меня период я изливала душу на бумаге, и в результате в свет вышла моя юбилейная, тридцатая книга. Все персонажи, события данной книги – мой вымысел. «Красные туфельки» – это единственное из моих произведений, которое я сама несколько раз перечитывала, при этом ничего более не добавляя, ничего не убирая. Откуда этот сюжет, откуда эти герои – не знаю. Но знаю одно: я двумя руками против всего плохого, что может быть в нашей жизни, я против жестокости, против несправедливости, я против произвола и насилия. Особенно произвола семейного. Наши дети – это наше счастье, это смысл всей нашей жизни, это самое прекрасное, что с нами может произойти. Я желаю им здоровья! Каждому малышу, каждому ребёнку я желаю полной, счастливой, любящей и заботливой семьи. Каждой семье я желаю побольше малышей!
Мне было девять, когда в деревянные двери нашего дома постучался какой-то мужчина.
Ах, здравствуй, Магеррам, – покраснела мама, схватив его за рукав меховой куртки и втянув внутрь дома. Магеррам тяжело опустился в скрипучее кресло, вытянув перед собой длинные ноги в заштопанных носках.
Встань, разложи тарелки и нарежь хлеба! – прошипела мама, раскладывая перед незнакомцем фрукты. – Будешь персики? – заулыбавшись, предложила она ему. – Чуть позже обязательно попробую, – усмехнулся Магеррам. Засмотревшись на них, я случайно уронила тарелку с супом. Рухнув на пол, она разбилась вдребезги, резким эхом отозвавшись в полупустых комнатах и расплескав повсюду содержимое. Трясущимися руками я стала собирать неровные осколки, вдруг ощутив холодную ладонь мамы на моей щеке. В глазах блеснуло, а к щеке подкатил жар.
