Глава первая: Вкус забвения
Арсений стоял неподвижно, как изваяние, в центре безупречно стерильной кухни. Его царство пахло озоном, свежесрезанным трюфелем и холодным металлом. За массивной дубовой дверью с матовым стеклом тихо перешептывался, звякал хрусталем и столовым серебром тот мир, ради которого все это затевалось – мир сытых, благополучных людей, пресыщенных всем на свете, кроме новых ощущений. Именно им Арсений и собирался продать то, чего нельзя было купить ни за какие деньги. Прошлое.
«Амнезия» – так он назвал свой ресторан. Иронично и точно. Он не кормил людей. Он их лечил. Или калечил – это уже зависело от точки зрения. Он был не поваром, он был архивариусом вкуса, дирижером памяти. Один укус его фирменного желе из утки с лепестками фиалок мог вернуть пятидесятилетнему банкиру ощущение беззаботного летнего дня из семилетнего возраста, когда он бежал босиком по мокрой после дождя траве. Ломтик карамелизованной моркови, приправленный дымом ладана, вызывал у скептичной журналистки забытое чувство детской безопасности на коленях у бабушки в старой деревенской церкви.
Но сегодняшний вечер был особенным. Сегодня он представлял шедевр. Блюдо, которое не просто вызывало воспоминания, а стирало границы самой личности. «Протос». Первобытный.
Арсений провел пальцем по краю глубокой керамической чаши, где в темном, почти черном соусе тушилось мясо. Это был не ягненок и не телятина. Это было нечто иное, добытое с невероятным трудом из одного закрытого институтского проекта, где работали над синтезом тканей на основе архаичных генетических последовательностей. Ученые пытались создать новые органы для трансплантации, а Арсений нашел им иное, куда более возвышенное применение. Он был гурманом, а не хирургом.
Дверь на кухню приоткрылась, и в проеме показалась бледная, как лунь, голова Матвея, сомелье и управляющего. Матвей был единственным, кто знал о сути происходящего на кухне больше, чем просто рецепты. Он был посвящен в таинство.
– Все готовы, Арсений Владимирович, – тихо произнес он. Его голос всегда был тихим, будто он боялся потревожить витавшие в воздухе молекулы вкуса. – Столик номер один. Самые… требовательные гости.
Арсений кивнул, не отрывая глаз от чаши. Соус пузырился, издавая не звук, а скорее шепот – густой, тяжелый, пахнущий влажной землей, мхом и чем-то медным, кровяным.
