«Это серия сборников рассказов, собранная в одну книгу – не ответ. Это – вопрос, обращённый к каждому. Кто мы? Нация, смирившаяся с тем, что её лучшие люди обречены на невидимость и борьбу с ветрами равнодушия? Или мы всё ещё общество, способное очнуться от спячки и вспомнить, что его истинная сила – не в блеске кумиров, а в крепости рук, ясности умов и чистоте сердец тех, кто составляет стальной каркас России? Ответ – за вами».
Сборник рассказов 1.
«Мера совести» или «Кому ты должен»
Канун (Следователь и «удобный» обвиняемый)
Дождь стучал по подоконнику с упорством следователя, выбивающего признание. Игорь Макаров стоял у окна, глядя на мокрые огни ночного города. В отражении на стекле он видел не своё усталое лицо, а папку с делом, лежащую на столе. Дело № 347-Б.
Из комнаты сына доносились звуки компьютерной игры – отрывистые выстрелы, визг шин. Антон, пятнадцать лет, болел астмой. Игорь мысленно прикидывал стоимость ингаляторов и нового, более мощного небулайзера, который настойчиво рекомендовал врач в частной клинике. Кредит на квартиру, машина, требующая ремонта… Мысли о деньгах были таким же постоянным фоном, как шум дождя за окном.
Звонил телефон. На экране – незнакомый номер. Игорь машинально сбросил. Через минуту звонок повторился.
«Алло?» – раздражённо буркнул он.
«Игорь? Это Лена, жена Димы», – голос в трубке срывался от слёз и попыток взять себя в руки.
Внутри у Игоря всё оборвалось и замерло. Дима. Лучший друг, почти брат. Они вместе служили в «горячей точке», где Дима однажды спас Игорю жизнь, вытащив его из-под обстрела. Спас, рискуя собой, по зову не долга, а чего-то большего.
«Он… его вчера забрали. В камере предварительного заключения. Обвиняют в нападении на сотрудника ППС. Тяжкая статья, Игорь…»
Она говорила захлёбываясь, и Игорь слушал, чувствуя, как по спине расползается липкий, холодный ужас.
«Он через адвоката передал, что дело какое-то липовое. И что… что ты его следователь. Это правда?»
Игорь молчал. Он смотрел на папку с делом № 347-Б, лежавшую на его столе. Делом, в котором фигурантом значился Дмитрий Соколов.
«Правда», – наконец выдавил он, и это слово прозвучало как приговор ему самому.
В трубке повисла тишина, а потом голос Лены, тихий и надломленный, прошептал:
«Ну что ж…Сломаешь его, следователь?»
