ВНИМАНИЕ! Данный рассказ предназначен только для читателей 18+. Все персонажи и события вымышлены, любые совпадения с реальными людьми случайны. Текст затрагивает темы токсичных отношений, психологического давления и насилия. Автор категорически осуждает любые формы насилия и манипуляции, а также подчёркивает, что история создана не для пропаганды жестокости, а для художественного исследования и осмысления болезненных явлений.
От автора: Я хотел написать рассказ, который покажет с иной стороны токсичную любовь. Ту самую, которая может выглядеть как забота, но на деле причиняет боль. В особенности материнскую «любовь», где контроль и желание обладать подменяют поддержку. Мне было важно передать, как такие чувства могут быть искажены до ужаса, и насколько опасно, когда забота превращается в ловушку.
Он был очень добр со мной. Так добр, что это казалось ненастоящим. В мире, где дыхание прячется в тумане и шаги теряются в чёрной слякоти, доброта неестественное пятно на разлагающейся ткани бытия. Но он… он был другим. Не таким, как те, кто ходят на двух ногах, но прячут в себе звериные клыки.
Я тут один. И это нас связало. Связало, как нить из кишок, обвитая вокруг шеи. Тугой, живой жгут. Мы оба оставленные. Он людьми, я жизнью.
Боль, страх, одиночество – это всё объединило нас. Дало шанс. Дало мне… разрешение. Разрешение отомстить всем, кто сделал нам больно. Кто напоил нас отчаянием, как святой водой, но вместо благословения мы получили только гниение.
Мальчик был напуган. В его глазах отражались не улицы, а образы из внутреннего ада. Но я… я знал это чувство. Я не испытывал страха, я был им. Он просачивался сквозь мои поры, капал с моих отростков, жил во мне, как паразит, и пел мне песни, когда никто не слышал. Я появился случайно. Он нашёл меня случайно. Но случайностей не существует. Всё, что гниёт, рано или поздно сталкивается в одной луже.
Ему было не больше десяти лет, а мне десять дней. Но мои десять дней были как десять веков. Я вылупился из темноты. Не как дитя, а как шёпот между мирами. В сыром подвале, где стены сочатся воспоминаниями умерших, я полз, я впитывал, я слышал, как корни одиночества прорастают в гниющем бетоне.
Кто-то гнался за ним. Чьи-то шаги, тяжёлые, будто клешни крабов по асфальту. Чьи-то крики, разрывающие тьму. Они были чище. Богаче. Их одежда блестела в мраке, как чужие обещания. Они были больше, громче, выше. Они казались лучше. Им так казалось.
