Франкенштейн инженера Вилкина
1. Пустоплюев
Перед железнодорожным вокзалом с рывком и скрежетом остановился поезд. Ложки звякнули о стаканы, и кое-какая мелочь посыпалась с полок. В купейном вагоне раздернулись шторки, в окно высунулась опухшая со сна рожа. Крепко и со слезой зевнув, ее обладатель прочел: «Пу-сто-плю-ев».
Пустоплюев.
Приземистое, облупившееся здание вокзала глядело мутными зенками. Перед входом красовалось два постамента: один – с безносым львом, другой – безо льва, зато с сидящим мужиком, который лузгал семечки, плевался шкурками через губу и продавал копченых карасей, 100 рублей – штука.
От вокзала в город бежала разбитая дорога, в народе именуемая «Костоломкой», о чем любопытный пассажир, конечно, не знал. Как не знал и того, что князь Григорий Потемкин, почти двести лет назад, свернув сюда то ли сдуру, а то ли спьяну, едва не утоп в луже, и что это неприятное событие дало городу имя. Ибо когда светлейший поднялся и протер глаза, то оглядевшись сказал: «Пусто! Аж плюнуть хочется!», – и действительно, плюнул. Так был основан Пустоплюев.
Вот те немногие достопримечательности, которые любопытный пассажир успел увидеть за две минуты стоянки, о тех же, которые не увидел, догадался. Например, он сообразил – черт знает как! – что в Пустоплюеве есть улица Ленина, упирающаяся в площадь, тоже Ленина, что бронзовый вождь на площади указывает в неопределенное будущее, что за спиной его возвышается дом культуры, место обитания пустоплюевских муз, и что у гипсовой Мельпомены на том доме чумазая физиономия.
Под углом к улице Ленина тянулась Липовая аллея. Стоял июнь, и была жара.
По Липовой аллее шел человек. Взгляд его был опущен, губы вздрагивали в улыбке, а лицо вспыхивало от внезапных озарений.
2. Инженер Вилкин
По пыльной аллее, укрытой от зноя цветущими липами, шел человек и не видел их доброты к пустоплюевским обитателям. Не видел обступивших аллею панельных многоэтажек, раскинувшейся впереди площади Ленина, не видел дома культуры и безносой Мельпомены на фронтоне. Впрочем, он не видел ничего.
Тридцатидвухлетний, неженатый Вилкин шел как во сне. Глаза его за стеклами очков уткнулись в землю, рот дергался в улыбке, словно Вилкин радовался каким-то набегавшим счастливым мыслям.
Он вышел из тени, и солнце начало нещадно жечь его – Вилкин этого не заметил, кудлатая дворняжка увязалась за ним и попыталась схватить за ногу – Вилкин не обратил внимания.
