>Введение. Что делать с генералом?
В известном разговоре Ивана и Алексея Карамазовых «в трактире» сформулирован теологический разрыв истории.
Как возможно, что православные убивают православных, причём беззащитных, детей, да ещё с особой жестокостью, при молчаливом общественном согласии? Ведь вся дворня барина-сумасброда, без исключения, присутствует при смертельной звериной травле ребёнка. И что же будут делать все эти люди в ближайшее воскресение? Славить Господа, конечно, и молить за здравие с благополучием «нашего енеральского благородия» да ещё с желательным сердечным умилением.
«Понимаешь ли, ты эту ахинею, друг мой и брат мой, послушный ты Божий и смиренный?»
Иван Карамазов, продвинутый русский интеллигент обращается в лице Алёши ко всему здоровому, живому, что есть в Православии, да и во всём христианстве. Алёша молод, чуток, вдумчив, искренен, способен болеть за людей, страдать за истину. Он героически пытается слушать брата Митю, его любовницу Грушу, брата Ивана, пошляка-отца, женщин Хохлаковых, «вымирающего» своего старца Зосиму, – является, таким образом, последней безнадёжной «скрепой» этого узнаваемого провинциального сообщества накануне страшных событий.
Алёша, обратим внимание, сразу находит ответ: генерала – расстрелять!
Гениальная фраза. Коротко и ясно. Алёша, правда, тут же попытался взять свои слова обратно. Как же его расстреляешь-то! И что же потом будет с нами?
«Я сказал нелепость, но…»
«Да на таких нелепостях мир стоит!» – закричал в восторге, брат Иван.
Разговоры братьев у Достоевского производят сильное впечатление. Роман печатался отдельными главами в «Русском вестнике», несомненно, был замечен публикой, читался в царской семье. Впрочем, в те годы было много тревожных знаковых событий, также оставшихся без существенной социальной реакции. Генералы и «иже с ними» продолжали сумасбродствовать. Через двадцать лет грозные стихии мщения вырвались из душевных недр на поверхность «русского космоса», последовали массовые избиения, грабежи, поджоги, подрывы, а там и расстрелы. Много расстрелов.
