Холодный свет лампы падает на исцарапанный стол, на котором лежит медицинская карта. Мария Воронова – психиатр с непростым прошлым – внимательно изучает записи. Её пальцы едва заметно дрожат, когда она читает диагноз:
«Пациент №214: Лика Сомова. Диагноз: диссоциативное расстройство с элементами синестезии. Жалуется на „зеркальные галлюцинации“, сопровождающиеся ртутными выделениями и временными дезориентациями».
В углу кабинета Лика Сомова – молодая девушка с бледной кожей и тёмными кругами под глазами – склонилась над стеной. Её пальцы, испачканные углём, скользят по поверхности, оставляя причудливый узор из переплетающихся зеркал.
Мария поднимает взгляд:
– Лика, расскажите подробнее о ваших… видениях.
Девушка замирает, затем медленно оборачивается. Её глаза странно блестят, словно отражая невидимый свет.
– Они не видения, доктор. Это окна в другие миры. Иногда… они открываются, и я вижу то, что не должно быть доступно живым.
Пока она говорит, из её ладоней начинает сочиться странная жидкость. Не пот – ртуть. Тяжёлые капли падают на пол, растекаясь причудливыми узорами. Лика не замечает этого, полностью погружённая в свои мысли.
Мария наклоняется, рассматривая капли. Они складываются в чёткие цифры: 1893. Год, который она никогда не забудет.
– Что вы видите в этих окнах? – голос Марии звучит мягче, чем обычно.
Лика вздрагивает, словно выходя из транса. Её пальцы сжимаются в кулаки, останавливая поток ртути.
– Смерть. Перерождения. И женщину… Она похожа на вас.
В кабинете повисает тяжёлое молчание. Мария чувствует, как холодок пробегает по спине. Она знает – эта встреча изменит всё.
Лика снова смотрит на стену, где её рисунок начинает словно оживать. Зеркала в узоре искривляются, отражая то, чего нет в реальности. Девушка протягивает руку к одному из них, и её пальцы проходят сквозь стену, словно та сделана из тумана.
– Они зовут меня, – шепчет она. – Скоро я отвечу.
Мария понимает – перед ней не просто пациентка. Перед ней – ключ к разгадке, которую она искала годами. И возможно, предупреждение о том, что прошлое никогда не умирает по-настоящему.
