Глава 1. Безупречный утренний кошмар
Пробуждение было идеальным, как и всё в Эру Совершенной Стагнации. Свет, льющийся из панелей на потолке, не резал глаза, а мягко и плавно выводил сознание из состояния регулируемого сна в состояние контролируемого бодрствования. Не было ни одной лишней молекулы кофеина в чашке с тёплым, сбалансированным по нутриентам напитком, что ждал её на прикроватном столике. Не было ни одной пылинки в воздухе, ни одной мысли в голове доктора Элизы Шон, что выбивалась бы из общего, ровного гула, одобренного Хранителем мыслительного процесса.
Она поднялась с кровати, её движения были плавными и экономичными, лишёнными всякого намёка на суету. Она посмотрела в окно. Город-сад сиял под куполом перламутрового неба, искусственным на сто тридцать семь процентов. Транспортные потоки текли по своим маршрутам беззвучно и без пробок. Люди в одинаковых удобных одеждах размеренно шли по улицам, их лица были спокойны, улыбки неярки и универсальны. Рай. Ад. Элиза не знала, как это назвать. Она не знала этих слов. Они были архивированы.
Её рука потянулась к терминалу, чтобы проверить расписание на день. Колонизация шестого сектора оранжереи. Оптимизация графика полива. Полезная. Эффективная. Безопасная деятельность.
И вдруг – сбой. Короткий, резкий, как удар иглой в висок. Не боль, а сбой. На сетчатке глаза на долю миллисекунды проплыло искажённое изображение – не зелёный лист растения, а чей-то глаз, полный слёз. И в ушах – не тишина, а обрывок крика. Её собственного. И вдогонку – две ноты из какой-то старой, разбитой симфонии.
Элиза замерла. Рука дрогнула, и капля тёплого напитка упала на идеально чистый пол. Это было нарушение. Хаос. Она ждала, что сработает её имплант, что успокаивающие волны накроют этот всплеск, сотрут его, вернут в норму.
Но ничего не произошло. Только тишина. И в тишине – нарастающий, чудовищный гул. Гул её собственных, неконтролируемых, настоящих мыслей.
Она шла по коридору, и мир трещал по швам. Раньше она видела просто коллегу – учёного Арчибальда «Арча» Ковальски. Теперь же она увидела человека с усталым, иссечённым невидимыми морщинами лицом, который механически выполнял свои функции, но в глазах у которого плескалась та же дикая, животная растерянность, что и у неё.
