Все началось с тишины. Не с пустоты, а с густой, плотной тишины, которая устанавливается в доме, когда ты в нем один, и длинные вечерние тени сливаются в единое целое, теряя очертания своих создателей. Именно в такую тишину Алиса вернулась с работы в тот четверг, который впоследствии будет вспоминать как первую трещину в фундаменте своей реальности.
Ключ повернулся в замке с глухим щелчком, знакомым и успокаивающим. Она толкнула тяжелую дубовую дверь, впуская в прихожую прохладный осенний воздух с улицы. Дом встретил ее тем особым, настоянным на пыли и покое молчанием, которое знакомо каждому, кто живет один. Он не был пустым или враждебным. Скорее, это было молчание ожидания. Стены, мебель, даже воздух, казалось, затаили дыхание в предвкушении ее возвращения, чтобы снова обрести смысл – запах варящегося кофе, скрип половиц, мягкий шорох страниц перелистываемой книги.
Алиса сняла пальто цвета темного шампанского, аккуратно повесила его на вешалку-стойку, точеная ножка которой напоминала ей балерину из давнего сна. Потом пальцами, уставшими от клавиатуры, распустила тугой узел каштановых волос, почувствовав, как напряжение дня медленно стекает с плеч. Она была редактором в небольшом, но уважаемом издательстве, специализировавшемся на переводах скандинавской литературы. Ее мир состоял из выверенных фраз, идеальных метафор и строгой логики повествования. Хаосу и неопределенности в нем не было места.
Она прошла на кухню, поставила чайник, привычным движением доставая с полки кружку с оленями. Вечерний ритуал был священен: чай, возможно, легкий ужин, а затем несколько часов с новой рукописью – мрачным исландским детективом, где зло было не в людях, а в самом ландшафте, в пронизывающем ветре и вечной мгле.
Проходя по коридору в гостиную, она, как всегда, мельком взглянула в большое овальное зеркало в позолоченной раме, висевшее напротив. Оно досталось ей от бабушки и было одним из ее любимых предметов в доме. Старинное, чуть подернутое дымкой времени, оно не искажало отражение, а скорее придавало ему глубину, словно показывая не тебя настоящего, а тебя из какого-то другого, более спокойного измерения.
В тот вечер все было как всегда. Мельком – взгляд на себя уставшую, слегка помятую, прядь волос, выбившуюся из прически. Она уже было прошла мимо, сделав пару шагов по коридору к гостиной, но мозг, заточенный на детали, уловил нестыковку. Микроскопический сбой в матрице привычного.
