Тишину предрассветную в доме Винниковых нарушал лишь ровный, тяжелый храп Андрея Ивановича. Но вот скрипнула половица, зашуршала солома в матраце – и будто сорвалась невидимая пружина. Дом оживал.
Первой, как всегда, поднялась Алёна Петровна. Не зажигая свет, по памяти подошла к печи, стала растапливать её, ловко свертывая лучину. За ней, словно по сигналу, начали шевелиться остальные. Десять детей – от взрослого Бориса до младших ребятишек – наполняли дом своим движением.
Вскоре горница наполнилась сдержанным, деловым гулом. Пахло дымком, хлебной краюхой и парным молоком. За длинным, самодельным столом, едва умещаясь, сидела вся семья.
Алёна Петровна, как дирижёр, управляла этим утренним хором. Андрей Иванович, глава семейства, молча и основательно трапезничал. На его загорелом лице читалась мудрость человека, прошедшего войну и знающего цену мирному труду.
Борис, допивая свой чай, украдкой поглядывал в окно, где светлел рассвет. После окончания Ояшинского училища механизации он вернулся в родную деревню и теперь работал в колхозе водителем. Его главной гордостью была полуторка, на которой он возил зерно, удобрения, лес – всё, что требовалось большому хозяйству.
– Ну, сынок, с Божьей помощью, – перекрестила его мать, видя, что он уже поднимается. – Осторожнее на дорогах.
– Спасибо, мама, – кивнул Борис. – В райцентр за запчастями поеду.
Вышел на крыльцо – вдохнул полной грудью. Воздух весенний, колкий, пахнет дымом и прелой листвой. Знакомый с детства мир, который он знал и любил.
– Боря, а Боря! – донёсся с дороги крик. Это Васька, друг, на велосипеде подкатил. – Чего встал? Директор сказал – срочно в райцентр, запчасти вези для комбайнов!
– Иду, – коротко бросил Борис. В груди что-то екнуло от радости. Доверили важное задание – значит, ценят как специалиста.
Весь день он провел за рулем своей полуторки. Грузовик послушно вел его по знакомым дорогам, мимо полей и перелесков. Борис работал молча, сосредоточенно, чувствуя каждую вибрацию машины. В этом был свой ритм, своя уверенность.
А вечером, вернувшись, вымылся у колодца. В избе уже пахло щами, слышались голоса младших братьев и сестёр. Он присел на крыльцо, глядя на закат над родными полями.
На крыльце появился отец, присел рядом.
– Ну как, сынок, справился с заданием?
