Ветер был единственным летописцем Моря Дюн. Миллиарды песчинок, поднятых его неустанным дыханием, хранили эхо давно ушедших эпох – шепот молитв забытым богам, лязг стали в битвах, чьи знамена истлели, смех и плач народов, обращенных в пыль. Но сейчас ветер нес иной звук – тяжелое, прерывистое дыхание человека, чуждого этим землям.
Зоар спотыкался. Каждый шаг в вязком, раскаленном песке отдавался болью в стертых до крови ногах. Солнце, безжалостный огненный глаз, выжигало остатки сил, а миражи дразнили его иссохшее сознание видениями прохладных оазисов и полных кувшинов. Он был ученым, одержимым легендой – сказкой о народе, сотканном из песка и ветра, о Призрачном Племени, хранителях тайн, погребенных под этим бесконечным морем. Его коллеги в пыльных кабинетах Империи смеялись над ним, но Зоар нашел обрывок карты, упоминание в полуистлевшем свитке, и этого хватило, чтобы бросить все и отправиться на поиски невозможного.
Он искал Руины Шепчущих Камней, место, где, согласно легенде, можно было услышать голоса прошлого. И сейчас, сквозь дрожащее марево, он увидел их – почерневшие, оплавленные колонны, торчащие из песка, словно сломанные пальцы мертвого гиганта. Надежда придала ему сил. Шатаясь, он добрался до ближайшей колонны, покрытой странными, спиралевидными символами, почти стертыми ветром и временем. Дрожащими пальцами он провел по одному из них…
И в этот момент ветер изменился. Он больше не шептал – он завыл. Песок поднялся стеной, застилая солнце, погружая мир в удушливый оранжевый сумрак. Буря обрушилась внезапно, неестественно быстро, словно вызванная чьей-то волей. Зоар прижался к колонне, закрывая лицо руками, но песчинки жалили кожу, забивались в нос и рот.
А потом он их увидел. Или скорее, *почувствовал*. Сквозь рев бури пробивались фигуры. Они возникали прямо из песчаных вихрей, их очертания были нечеткими, колеблющимися, словно сотканными из самого воздуха и песка. Они двигались беззвучно, их ноги не оставляли следов. Их лиц не было видно за плотными покрывалами, скрывающими от бури, но Зоар ощутил на себе их взгляды – древние, бесстрастные, нечеловеческие.
Призрачное Племя. Аша'и. Они были реальны.
Ужас и благоговейный трепет сковали Зоара. Он хотел крикнуть, спросить, но голос застрял в горле, смешавшись с песком. Одна из фигур медленно подняла руку, указывая не на него, а куда-то за его спину, в сердце ревущей бури. Зоар невольно обернулся.
