Бездники

Полярный Урал не любит чужаков. Он встречает их равнодушием вечности, подставляя ветрам каменные зубы хребтов и глядя в серое небо сотнями слепых озер. Летом здесь короткий пьяный праздник зелени, а остальное время долгое, безмолвное ожидание.

Здесь легко поверить, что мир был создан не для человека, и что под тонким слоем почвы дремлют силы, которым нет до людей никакого дела.

Именно сюда забросили геологическую партию из трех человек. Цель – разведка нового месторождения хромитов, государственный заказ.

Они шли уже несколько часов. Под ногами чавкало, мох впитывал звук шагов, отчего казалось, будто они бредут в вакууме. Первым, нарушив тишину, заговорил самый молодой.

Алексей поморщился, перетягивая лямку новенького рюкзака.

– Семен Игнатьич, а далеко еще до предполагаемой стоянки?

Тот, кого он спросил, шел впереди. Семен, руководитель группы, не обернулся. Его фигура, коренастая, плотно сбитая, казалась частью этого леса, таким же кряжистым и неразговорчивым деревом.

– Пока не найдем ровное место у воды, будем идти.

Третий, Виктор, шагавший позади Алексея, хмыкнул. Его старый брезентовый рюкзак сидел на нем как влитой, а сам он двигался с хищной, немного ленивой грацией.

– Ноги бы по колено в этой жиже не вязли, шли бы быстрее. Что, студент, первая ходка?

– Да я не жалуюсь, просто…

– Просто лямка трет? – Виктор усмехнулся, поравнявшись с Алексеем. Глаза у него были маленькие, цепкие, будто вечно что-то высматривали. – Учись, студент. Тайга жалости не знает. Она либо пускает, либо нет.

– Виктор, оставь парня, – ровно произнес Семен, глядя вперед. Голос у него был спокойный, но такой, что спорить не хотелось.

Виктор тут же замолчал, лишь пожал плечами.

Алексей снова остался наедине со своими мыслями. Он смотрел на широкую спину лидера и чувствовал спокойствие. Семен Игнатьич был из тех людей, рядом с которыми не страшно. Он знал тайгу, как свои пять пальцев, и двигался по ней уверенно, без суеты. А вот Виктор вызывал совсем другие чувства. От него веяло какой-то застарелой угрозой, как от ржавого капкана, присыпанного листьями. Попал он в партию в последний момент, заменив заболевшего геолога, и с самого начала держался особняком, в общие разговоры на базе не вступал, только слушал и смотрел своими колючими глазами.