Я тону в болоте хаотичных мыслеобразов. Хуже всего, что я даже не способен осознать своё «Я». Будто меня и нет, а существует лишь некая оболочка, которая реагирует на внешние раздражители. Я чувствую, как меня перекладывают на что-то жёсткое и несут головою вперёд. Периодически ощущаю, как моих губ касается живительная влага. Но у меня нет сил чтобы пить, тело требует отдыха и я засыпаю. Всплывая из омута, опять сталкиваюсь с тем, что в голове крутится заполошный рой совершенно непонятных образов. Изредка я вижу нечто знакомое и пытаюсь зацепиться сознанием за этот якорь. Удаётся на сущие мгновения и опять наваливается пустота, опять безвременье. Мне кажется, что вокруг всё качается и меня куда-то везут. Но звуки с большим трудом пробиваются сквозь воспалённое сознание. Понимаю, что некто держит мою голову и пытается протолкнуть сквозь судорожно сжатые зубы ложку с чем-то волокнистым. Но меня это абсолютно не беспокоит. Как гиганта не волнует ползающий у его ног муравей.
–Бу-бу-бу, – настойчивый звук неприятно долбит по ушам и заставляет меня всплыть из тёплого и приятного мирка, в котором я завис. С раздражением принудил себя вслушаться в происходящее. Это слова, рядом со мной говорят. Смысл пока ускользает, но заставляет меня напрягаться. Ну почему нельзя дать мне покоя?
Один голос мужской, другой явно детский. Что интересно, я отлично понимаю каждое слово. Обычная бытовуха. Мужчина мягко отчитывает ребёнка, а тот оправдывается.
– Да, я только на секундочку отошла, барин. Ну мне очень надо было.
– Я тебе что намедни сказал? Нужно до ветру, Аксинью покличь. Не смей оставлять больного без присмотра.
Дальше мне стало неинтересно. Правда, когда сильные руки подняли мне голову и к губам поднесли некий сосуд, я принялся жадно глотать.
Это не простая вода. Это что-то типа настоя трав. На вкус немного горьковато, но зато приятно освежило рот.
Но откуда я всё это знаю? Про травы и вообще. Ещё пять минут назад голова была девственно пуста. Я начал разматывать свои ощущения и обнаружил, что мне есть о чём подумать. Одна мысль цеплялась за другую, пятая за десятую и постепенно лавина образов и понятий буквально затопила мой мозг. Дикая головная боль заставила меня мучительно застонать. Терпеть стало невыносимо и на меня нахлынула спасительная темнота. Будто кто-то положил теплую руку мне на лицо и я вернулся в блаженное подвешенное состояние.
